Охота, получившая название царской, известна на Руси издревле. Она была не только любимым развлечением русских князей, но и хорошей школой для подготовки воинов к боевым походам. Писатель Борис Савченко рассказывает об охотничьих вкусах русских царей, императриц и генсеков.
Великий князь Василий III на охоте. С литографии Б. Чорикова
Василий III
В XV веке, при Василии III достигла своего апогея псовая охота . Была создана даже некая администрация в лице ловчих с помощниками, ведавшая всей организацией. И неудивительно: в государевой охоте, особенно на «красного зверя» (волка, лису) участвовал довольно многочисленный егерский состав - более 100 человек. На великокняжеской службе находились ловчий, выжлятники (охотники с гончими), доезжачий (подчиненный ловчему старший выжлятник), борзятники (охотники с борзыми), псари, загонщики. А еще привлекалась временная обслуга при обозе: повара, конюхи, возницы. Охотники обеспечивались «фирменной» одеждой (кафтан, шаровары, полушубок, плащ, фуражка или шапка) и снаряжением (ножи с ременными поясами, арапники, рога и пр.).
В зависимости от количества собак устраивались большие и малые псовые охоты. В малой участвовали 18 гончих и 20 борзых в пяти сворах, на большую брали до 40 гончих и 12 свор по 3 борзые. Гончие «выгоняли» зверя на открытое пространство, где его ожидали верховые охотники со сворами борзых, - те уже догоняли и «брали» зверя.
В. Суриков. Охота Царя Михаила Федоровича на медведя
Михаил Романов
В отличие от Василия III, обожавшего травлю зайцев, Михаил Романов увлекался охотой на медведей . С этой целью в 1619 году царь посылал на север, в «медвежью сторону» двух охотников и трех конных псарей с приказом брать с людей оброк собаками и медведями.
Зверей доставляли в Москву, и для государя и его гостей устраивалось потешное представление, состоящее из трех актов: медвежьей комедии, травли зверя и медвежьего боя. Во время «комедии» медвежьи поводчики «забавляли зрителей присказками и приговорками, которые служили комментарием к этому медвежьему балету, и объясняли медвежьи действа. Травля заключалась в том, что на прирученного, уже одомашненного медведя напускали дикого собрата или натравливали свору собак. Кульминацией представления был бой человека со свирепым зверем в кругу, ограниченном стеной. От бойца требовалось, изловчившись, воткнуть в медведя рогатину или вилы. В противном случае человек сам становился жертвой разъяренного зверя. И все это называлось охотой!
Женское правление
В период «женского правления» Российской империей охота, как ни странно, приобрела новый размах. Анна Иоанновна , ревниво заботившаяся о блеске своего двора, особое внимание уделяла устройству и развитию учреждений придворной охоты . В 1736 году введена должность обер-егермейстера. Любимым занятием Анны Иоанновны стала ружейная стрельбы. В Петербурге возникло несколько охотничьих дворов, на которых, кроме коллекции редких экземпляров фауны, содержались звери для травли и птицы для ружейной охоты императрицы.
В царствование Елизаветы Петровны
при дворе вошла в моду охота на тетеревов из шалашей и с чучелами.
Екатерина II увлекалась ловчими птицами
, но с ее эпохой пришла в Россию еще одна западная «новинка» - парфосная охота
. Это разновидность псовой травли, смысл которой сводится к тому, чтобы взять зверя живым, не допустить его растерзания.
Кстати сказать, охота в те времена отнюдь не была делом затратным. Напротив - по свидетельству современников, после всех дворцовых издержек и выдачи жалованья оставался еще огромный излишек в виде шкур и мехов, дававших при продаже до 230 тысяч рублей.
После кончины великой императрицы начинается явный упадок царской охоты. Соколиная была полностью ликвидирована, а ведомство псовой вошло в состав министерства императорского двора. В начале XIX века царская охота была переведена в Петергоф, в 1858 - в Гатчину, где формально и просуществовала до 1917 года.
Браконьеры в Разливе
Первые вожди страны Советов отличались скромностью, которая распространялась и на их отношение к охоте. Ульянов-Ленин одним из первых декретов вообще запретил промысел и хозяйственное использование заповедников. Однако скрытая страсть брала свое.
Журнал «Южная охота» за 1924 год информировал: «Охотились тов. Ленин и тов. Зиновьев тайно
(речь идет о заповеднике «Разлив»), но однажды лесник Аксенов задержал двух «браконьеров» и отнял у тов. Зиновьева ружье. После переговоров и вмешательства тов. Емельянова (того, что до революции укрывал Ленина в шалаше) лесник отдал ружье, принимая задержанных за финских рабочих». Через несколько дней Зиновьев снова попался, но уже другому леснику, и прикинулся глухонемым. Лесник только выругался и отпустил «дурного парня».
Об охотничьих «забавах» Ленина в Шушенском вспоминала и Надежда Крупская
: «Поздней осенью, когда по Енисею шла шуга (мелкий лед), ездили на остров за зайцами. Зайцы уже побелеют. С острова деться некуда, бегают, как овцы, кругом. Целую лодку настреляют, бывало, наши охотники». Да, на Деда Мазая эти охотники похожи точно не были.
Картина А. Моравова «Ленин на охоте»
Новые «царские охоты» - они именовались спецохотохозяйствами
- плодились во множестве с конца 20-х годов, когда жить становилось «лучше и веселее». Одно из них - «Завидово» - организовал «первый красный офицер» Клим Ворошилов. Там высший комсостав Красной Армии, что называется, отводил душу, истребляя напуганных зверей и птиц.
На охоту - в заповедник!
Сразу же после войны начинается бурный рост закрытых охотничьих угодий. Уже в июне 45-го в Латвии для ответработников ЦК республики организуются специальные сафари с запрещенным отстрелом диких коз.
В 1956 году Н. Хрущев и А. Микоян посетили Югославию. После переговоров Иосип Броз Тито пригласил советских гостей на охоту. Большой любитель пострелять, Хрущев был просто поражен и роскошью охотничьего дворца , и изобилием дичи, и выучкой егерей. И решил создать нечто подобное у себя.
Вскоре в урочище Вискули (Белоруссия) появился «объект государственной важности» , сооруженный из уральского гранита и кавказского мрамора. «Главный охотник СССР» прибыл на открытие на спецпоезде. Сюда же доставили два бронированных «ЗИСа-100»: один лично для Хрущева, другой - для команды автоматчиков. К охоте подготовились отменно. Глава государства тремя выстрелами подряд уложил трех кабанов, за что загонщики получили по 600 рублей премиальных.
Как-то в Воронежский заповедник прибыл председатель Совета Министров А. Косыгин, пострелять оленей . «Они же почти ручные», - возразил директор заповедника. - «А это даже хорошо, меньше хлопот». Тогда директор напомнил Косыгину о ленинском декрете. «А я как нынешний председатель Совмина СССР на три дня приостанавливаю декрет бывшего председателя Совнаркома», - был обескураживающий ответ.
А как-то в Воронежский заповедник на медвежью охоту нагрянули бравые московские генералы. Никак директор заповедника Буланкин не мог убедить гостей, что медведей в этих краях уже больше века не видели - слушать не хотели, давай медведя и все.
Делать нечего: пока генералы парились в баньке, из местного музея срочно забрали медвежью шкуру, выкопали в лесу берлогу. Нашли молодого лесника, который за бутылку водки согласился облачиться в шкуру, залезть в берлогу. С ним договорились - как только собаки залают, «медведь» должен вылезти из «берлоги» и встать на задние лапы. Генералы откроют огонь (патроны в ружьях будут холостыми) и «медведь» сразу падет. Дальше гостей отвезут на жареную печенку и вручат напоследок «трофей» - медвежью шкуру из музея.
Вначале все шло по сценарию: лайки залаяли, «медведь» вылез и встал на задние лапы, генералы выстрелили. Но молодой да еще немного поддатый для храбрости лесник не стал валиться на бок. Он решил попугать маленько генералов, и, зарычав, сделал в их сторону пару шагов. Но тут подскочили обеспокоенные адъютанты и давай палить из своих «ТТ». «Медведь» взвыл от боли, скинул маску и закричал во весь голос: «Буланкин, мать твою, мы же так не договаривались!..»
Леонид Брежнев на охоте. 1973 год. Фото Владимира Муcаэльяна
Come to USSR for hunting
Отдельная песня - визиты руководителей стран из братского соцлагеря, во время которых «доброго гостя» обязательно приглашали на русскую охоту, зачастую превращавшуюся либо в комедию, либо в трагедию.
Как-то к Хрущеву приехал Хоннекер из ГДР. Предполагалась охота на зайцев , но по чьей-то неосторожности косые разбежались из загона. Утром державным лицам, которые уже опохмелились, захотелось пострелять. А зайцев-то ни нет! Егеря взяли одного приблудного кота и зашили в заячью шкурку. Хоннекер выстрелил, промазал, а «зайчик» с испуга… забрался на дерево. Хоннекеру стало так дурно, что тогда, поговаривают, он «заработал» свой первый инфаркт.
Румынский диктатор Чаушеску обожал стрелять медведей . В момент его очередного визита в СССР дикого зверя не оказалось под рукой. В таких случаях пользовались услугами зоопарка. Выбранного медведя накачивали транквилизаторами и за задние ноги приковывали цепью к дереву. Для гостя же возводили деревянный помост, ставили столик с коньяком, икрой и прочими деликатесами. Когда все было готово, давали команду, и «лучшего румынского стрелка» подвозили к месту «охоты».
Во время такой «охоты» Чаушеску показал себя сущим садистом. Восседая на коврах, словно татарский хан, он стрелял по медведю из винтовки с оптическим прицелом, но заряженной малокалиберными пульками, годными разве что для белок. При этом норовил попасть медведю в глаза, уши, нос. Расстреливал не одну обойму, пока израненный зверь не падал на землю. Только после этого «охотник» осмеливался подойти к полумертвому зверю и сделать из другой винтовки контрольный выстрел в пасть.
Был случай, когда сорвавшийся с цепи медведь ринулся к помосту, где пиршествовал румынский генсек, и чуть не разорвал своего мучителя. Тогда Чаушеску спасла охрана, но после на подобных охотах на деревья сажали снайперов - так, на всякий случай.
Король Испании и медведь Митрофан
Последние скандал, связанный с «царской» охотой на Руси, случился не так давно. В убийстве ручного медведя обвинили не кого-нибудь, а короля Испании, но доказательств не нашли.
Скандал разразился в Вологде в октябре 2006 года. Начальник областного управления по охране и развитию охотничьих ресурсов Сергей Старостин направил губернатору Вячеславу Позгалеву письмо, в котором сообщал, что король Испании Хуан Карлос I, находившийся в августе с визитом на Вологодчине, убил на охоте ручного медведя, которого к тому же напоили водкой .
Согласно письму, Хуан Карлос и его свита жили на базе отдыха «Глухариный дом» в местечке Лимоново. «Отвратительная инсценировка сопровождала охоту короля Испании Хуана Карлоса, - писал губернатору господин Старостин. - Фальсификаторы «принесли в жертву» добродушного и веселого медведя по кличке Митрофан, содержавшегося на базе отдыха в селе Новленском. Медведя посадили в клетку и привезли к месту охоты. После этого его щедро напоили водкой, смешанной с медом, и вытолкали на поле. Естественно, грузное пьяное животное стало легкой мишенью. Его величество Хуан Карлос уложил Митрофана с одного выстрела».
Впрочем, официальная проверка, назначенная губернатором Позгалевым, этот факт не подтвердила. Оказалось, что в программе пребывания короля Испании в Вологодской области охоты не было. А медведь Митрофан, который со слов Старостина, «был принесен в жертву», до 6 октября 2006 года содержался на базе Вологодской областной общественной организации «Клуб охотников «Омогаевское» в поселке Новленское, и, следовательно, не мог быть застрелен в августе 2006 года.
Однако, и в живых медведя уже нет - в ночь с 6 на 7 октября 2006 года, по сообщению официальной комиссии «был произведен вынужденный отстрел медведя по причине его крайне агрессивного поведения».
Серебряный угол в виде двуглавого орла с подносного экземпляра и передняя крышка III тома [Императорская охота на Руси, конец XVII и XVIII век. 1902]
Введение. Об интересе каждого русского.
В советское время отношение к антикварной книге, скажем мягко, былое разным. У любого коллекционера, начинавшего собирать в 1960–70-х, наготове история: как энциклопедию «Брокгауза и Эфрона» (сюда можно вставить практически любой книжный шедевр) принесли в макулатуру за томик Конан Дойля. Но есть книга, которая ценилась во времена любой империи - как российской, так и в советской. И любой обыватель, далекий от книг, бросив один взгляд на нее, понимал, что перед ним что-то очень ценное. Я говорю о 4 томах Н. И. Кутепова «Великокняжеская, Царская и Императорская охота на Руси» , которые чаще всего сокращенно называют «Царская охота».
В наше время, когда цена устанавливается рынком, ее стоимость на аукционах колеблется от 100 до 200 тыс. долларов, мы, услышав цену – машем головой: «безусловный шедевр». Во времена советских букинистов с традиционными приемщиками, цены устанавливались государством и были отражены в прейскурант–каталогах СССР. При всем уважении к данным каталогам, критериев книжной ценности они не задавали (хотя рассматриваемый 4-х томник был указан в разделе «Русская история» Мосбуккниги, №189, с ценной 1250-1500 руб.). Для меня показательным был момент, когда чтобы показать мне - мальчишке «Царскую охоту», отец договаривался с отделом редких книг Университета. Для понимания: остальные книжные редкости я мог видел у знакомых отца.
Ценность книги на все времена обеспечивалась сочетанием компонентов: цари (читай – империя), охота и великолепные иллюстрации. Слова «империя» и «охота» всегда ласкали слух русского человека. Не зря духовный отец издания, император Александр III сказал о нем: «Этот труд тем более желателен, что он представляет интерес для каждого русского» . Книга с момента ее выхода, имея огромный ценник - 50 рублей за том, всегда имела успех.
За последнее время появилось много статей об этом издании, большинство из них выложено в интернете. Так что моя заметка – этакое резюме этих статьей, есть, правда, и свои наработки. Первоначально мой план состоял в описании каждого тома издания отдельно и с размещением иллюстраций. Но оказалось, наш общий друг gpib (Историческая библиотека) сделала нам всем подарок, отсканировав все 4 тома и выложив в свободный доступ и ничего не сказала. Ссылку смотрите в конце заметки. Так что сейчас не надо продавать пару квартир, что бы полистать шедевр. А мне можно сосредоточится на описание издания.
Как все начиналось.
Благодаря этому изданию Александр III вошел в историю как любитель охоты. Хотя, если почитать труды историков, царь охоте предпочитал рыбалку (помните знаменитое: «Европа может подождать пока русский царь ловит рыбу»). Пожелание о создании труда по истории царской охоты в России император высказал, не держа на прицеле кабана, а при осмотре охотничьих угодий в Гатчине. Поручение было дано начальнику Императорской охоты князю Дмитрию Борисовичу Голицыну , а тот, в свою очередь, переадресовал его своему заму, полковнику Николаю Ивановичу Кутепову . Биографию полконика, а после написания издания, генерал-майора не привожу, в WiKi она в полной мере раскрыта .
Генерал Кутепов на костюмированном балу 1903 года в костюме сокольника и акварель Самокиша Н. «Сокольник».
Кутепов Н.И. не был профессиональным писателем, но талант исследователя и хорошего организатора полностью раскрылся при выполнении царского поручения. Были изучены многочисленные архивы, многие материалы из них воспроизводятся в издании.
Он привлек к работе ученых и коллекционеров. Не только пользовался их материалами (многочисленные гравюры в издании из знаменитой коллекции Дашкова Павла Яковлевича (1849-1910)), но и их советами. Среди них: А. Ф. Бычков, В. В. Стасов, Н. П. Лихачев, А. А. Фаворский, С. Л. Ширяев, С. Н. Шубинский, С. А. Белокуров, Н. П. Павлов-Сильванский, А. В. Половцов, Г. В. Есипов, В. П. Ламбин, И. М. Губкин .
Неудивительно, что полковник стал первоклассным специалистом по истории русской охоты. Именно ему доверили писать соответствующую статью для «Энциклопедического словаря» Бpокгауза и Ефpона (т. XXXVII а, с. 808–811).
Первоначальным результатом явилось издание в 1893 г. «Памятной записки о положении дела по составлению «Сборника материалов, касающихся истории великокняжеской, царской и императорской охот в России» . Этакой, как модно сейчас выражаться, дорожной карты будущего издания.
Тираж книги составлял 10 экземпляров и был предназначен исключительно для предоставления монаршей особе. Переплет был соответствующий: на темно-зеленом фоне посередине – тисненый золотом императорский двуглавый орел, сжимающий в лапах два охотничьих рога; в нижнем правом углу - золотым тиснением надпись: «1891-1893 год. Г.Гатчино».
Исследователи указывают, что было еще пробное издание: вышло также тиражом 10 экз., в последующим увеличено на 35 экз. Но информации о нем я не нашел, а в статьях есть разночтения, так что я на нем не останавливаюсь.
После одобрения Александром III содержания очерков было принято решение привлечь к изданию лучших художников, а само издание поручить Экспедиции заготовления государственных бумаг (о предшественнице Гознака мы говорили с Вами в , в будущем обязательно посвящу этой типографии отдельную заметку).
Сам же император не дожил до издания первого тома. Память о нем запечатлена в издании - в посвящении: «Блаженной и вечной памяти великого государя Александра III благоговейно посвящается сей труд, по его царственному желанию начатый, по его мысли исполненный» , и в оформлении книг. На крышке переплета I тома – вензель Александра III с изображением императорской короны в лучах солнца.
Успех издания - это безусловно работа лучших художников. Больше всех над ним работал Самокиш Николай Семенович . Он является автором оформления переплетов всех томов (орнаменты, рисунки форзацев) и им выполнены 173 миниатюры в тексте.
Даже неполный список авторов, чьи работы представлены в «Охоте», включает весь цвет русской живописи: Е. Е. Лансере, А. Н. Бенуа, Л. С. Бакст, К. В. Лебедев, А. П. Рябушкин, Л. О. Пастернак, В. И. Суриков, А. М. Васнецов, И. Е. Репин, В. А. Серов, А. С. Степанов и А. К. Беггров, Ф. А. Рубо, А. В. Маковский Н. Е. Сверчков, В. И. Навозов, П. П. Соколов, М. А. Зичи, Я. И. Бровар, А. Е. Карнеев, В. Г. Шварц, В. Якоби.
Курировал творчество живописцев сам Кутепов и заведующий художественной частью Экспедиции, профессиональный гравер Густав Игнатьевич Франк . Он исполнил роль играющего тренера: изготовил один из пяти офортов - «Федор Никитич Романов-Захарьин-Юрьев» с оригинала И.Е.Репина для 2-го тома.
В издании использован весь доступный набор для воспроизведения изображений: автотипия и хромолитография, гелиогравюры и офорты.
Т. 1. - Великокняжеская и царская охота на Руси с X по XVI век. - Н.С. Самокиш и В.М. Васнецов.
Т. 2. - Царская охота на Руси царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича. XVII век. - В.М. Васнецов, К.В. Лебедев, И.Е. Репин, А.П. Рябушкин, Ф.А. Рубо, Н.С. Самокиш и В.И. Суриков.
Т. 3. - Царская и императорская охота на Руси. Конец XVII и XVIII век. – А.Н. Бенуа, А.М. Васнецов, Э.Э. Лансере, К.В. Лебедев, Л.О. Пастернак, И.Е. Репин, А.П. Рябушкин, Н.С. Самокиш, А.С. Степанов, В.А. Серов и В.И. Суриков.
Т. 4. - Императорская охота на Руси. Конец XVIII и XIX век. - А.Н. Бенуа, К.В. Лебедев, Л.О. Пастернак, И.Е. Репин, Н.С. Самокиш, Зичи М.А. и А.С. Степанов.
Многие исследователи отмечают, что должен был быть 5 том, посвященный периоду правления Александра III. Но Кутепов не успел описать время, в котором жил. Кстати, четвертый том издан уже после смерти генерала, благодаря усилиям вдовы, Елены Андреевны.
Специально для этого издания был отлит шрифт «медиеваль» и разработана мелованная бумага особого вида.
Тираж «царских книг высокого качества» и варианты издания.
Достоверной информации о тираже прекрасных томов формата «in quarto» - нет. Исследователи предполагают, что тираж первого тома составил - 400 экз., остальных - 500. Издание имело несколько вариантов.
Подносной вариант. Цельнокожаные переплеты с серебряными углами в виде двуглавых орлов. 84 проба серебра. Тройной золотой обрез и муаровые форзацы. Каждый том в специальном футляре, оклеенном изнутри тканью. (Печатаю, а у самого руки не слушаются от таких изысков).
Обычный вариант. Полукожаные переплеты. На верхних крышках обоих вариантов были исполнены золотым и цветным тиснением декоративные символические композиции.
Авторы некоторых описаний упоминают простой вариант издания – бумажные издательские обложки. Глубоко сомневаюсь, что часть лимитированного издания выходила в простых бумажных обложках (под самостоятельный переплет), я ни разу не встречал упоминания о таком виде среди аукционистов.
Часть тиража пронумерована, как предполагают современные авторы, число нумерованных экземпляров было совсем небольшое (точно было до 190 (этот экз. выставлялся АД «На Никитском»). Напротив, и Бурцев и Березин (Н.Б.) в своих каталогах говорят, что все экземпляры были нумерованы.
Есть упоминания, что переплеты делались мастерской Кирхнера Отто Францевича (Kirchner Otto Francevich) . Я охотно в это верю: он имел статус «Поставщика двора его Императорского величества».
Издание на французском языке
Экспедиция выпустила это же издание на французском языке.
Coutepoff, N. La chasse grand-ducale et tsarienne en Russie. S.-P.: Expedition pour la confection des papiers d"etat, 1896-1900 .
Переводчиком являлся Dr. Alexis Luрus . Под этим загадочным ником вскрывался журналист Вольф Алексей Андреевич (?-1901) (Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей: В 4 т. Т. 3. М., 1958. С. 318).
Оформление практически не отличалось от издания на русском языке. Изменения носили несущественный характер (например: написание заглавия было сделано в готическом стиле).
Вышло только 2 тома, тиражом 200 экз. Почему издание не вышло до конца - ответа я не нашел.
Вместо заключения.
«Царская охота» - типичный пример ценного, но не редкого издания. Фактически, оно всегда есть в продаже (на данный момент есть как минимум два предложения, цена, правда, космическая 12 млн. руб.).
Источники:
Современные статьи:
- Пиггот Е. «Изящная, роскошная, художественная…» (О книге Н. И. Кутепова «Царская охота на Руси») // Антиквариат. Предметы искусства и коллекционирования. М., 2002. № 3. стр. 26-31;
- Аксенова Г.В. «Великокняжеская, царская и императорская охоты на Руси» Николая Кутепова / Н. И. Кутепов. Великокняжеская и Царская охота на Руси. – М., 2002;
- Аксенова Г.В. Русская книжная культура на рубеже XIX-XX веков: Монография. – М.: МПГУ, 2011. 200 с.;
- Власова Р.И. Иллюстрации и художественное оформление очерков Н. И. Кутепова «Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси» Том I // Музеи России: поиски, исследования, опыт работы. Сборник научных трудов. Спб., 2005. № 8. [страница не всегда бывает доступна];
- Борцова Е.А. Древнерусские мотивы в книжном творчестве Н. С. Самокиша (на примере издания Н. И. Кутепова «Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси) // Вестник славянских культур. М. 2014. № 4 (34).
Исторические документы:
Библиографические указатели и каталоги:
Венгеровы А. и С. Библиохроника. 1647–1977 гг. В некотором царстве. I кн. № 109;
Н.Б. [Березин, Н. И.]Русские книжные редкости №146. (II ч. стр. 36);
Бурцев А.Е. «Обстоятельное библиографическое описание редких и замечательных книг». Спб., 1901. т. I, № 156. стр. 110;
Антикварный каталог АО «Международная книга» №44. «Художественные и юбилейные издания (книга в изящном оформлении)». М. 1934, №171. (50 долларов);
Библиографический указатель литературы и рекомендательные цены по разделу «Русская история» Мосбуккниги, №189;
Анофриев Н.Ю. Русская охотничья библиотека. Полный список книг и брошюр с краткими о каждой из них отзывами. Брест-Литовск, 1905, стр. 38-39;
Schwerdt’s collection of. Hunting, Hawking, Shooting books. Vol. I, p.p. 291-292;
The Paul M. Fekula collection. A Catalogue. N.Y., 1988, №2575;
P.S. Правда я не совсем понял, почему библиографическом описании указано: 2-ое издание. (Пробники тиражом от 10 до 35 экз. без иллюстраций, вроде бы за 1 издание считать нельзя).
Хотел обратить внимание на книжные знаки на экземплярах ГПИБ. Согласно им: 1 том принадлежал Бобринскому Алексею Александровичу (1852-1927)
. 2 том - графу Кутайсову Константину Павловичу
, 4 том - Библиотеке российского исторического музея Александра III.
"Первая охота"
Со времен Московского царства охота считалась самой достойной формой проведения времени для российских монархов. Регулярная охота на зверя и птицу была не только древнейшей составляющей повседневной жизни русских царей и императоров, но и традиционным отдыхом. Как и любая другая царская забава, охота имела своих страстных поклонников. С одной стороны, из российских монархов XIX - начала XX вв. к охоте спокойно относились Александр I и Николай I. С другой стороны, их преемники Александр II, Александр III и Николай II - страстные любители охоты.
У каждого из них имелись свои охотничьи предпочтения. Так, Александр II с молодых лет привык ходить на крупного зверя. Достаточно рано его начали приучать к охоте, которую он полюбил на всю жизнь. По свидетельству воспитателя цесаревича К.К. Мердера, он уже в десятилетнем возрасте владел техникой ружейной стрельбы. С 13 лет охотился на уток и зайцев, в 14 лет впервые принял участие в охоте на волков, а в 19 лет убил своего первого медведя. Именно при Александре II медвежья охота вошла в моду при Императорском дворе.
В коллекции Гатчинского арсенала хранится коллекция охотничьих рогатин, с которыми Александр II мог лично ходить на медведей. Этот вид охоты всегда считался весьма рискованным. Александр II не раз подвергал свою жизнь реальной опасности. Во время охотничьего сезона 1872 г. произошел достаточно серьезный эпизод. Охота проходила в Малой Вишере. Раненый медведь бросился на Александра II, и только меткость унтер-егермейстера И.В. Иванова и расторопность рогатчика спасли жизнь императору. Позднее Иванова наградили специально отчеканенной в единственном экземпляре золотой медалью на Владимирской ленте с надписью «Благодарю», а рогатчика - медалью «За спасение».
Александр III, так же как и его отец, был страстным охотником. Он рано включился в эту царскую забаву. Еще мальчишкой он охотился на птицу, а юношей - уже на более серьезную дичь. 20-летним юношей охотился на медведей. В 1860-х гг. Александр II охотно брал с собой подросших сыновей на охоту. В апреле 1865 г. на одной из «высочайших охот» великие князья Александр и Владимир Александровичи убили по первому медведю.
Особенно ценил Александр III охоту в Беловежской пуще. Именно там для императора в 1880—1890-х гг. построили новый дворец, единственный новый дворец за все 13 лет его царствования. Следует отметить, что Беловежская пуща как охотничий заказник использовалась с начала 1860-х гг. На его территории для организации поистине «царской охоты» десятилетиями проводилась селекционная работа.
При Александре III в Беловеж завезли зубров с Кавказа. Еще в 1870-х гг. поголовье зубров в Беловеже составляло 400-500 голов. Зимой зверей подкармливали.
Следует отметить, что и для самого царя, и для его окружения существовали довольно жесткие неписаные правила охоты. Так, запрещалось стрелять по зубрихам, лосихам, диким козам, маткам оленей и ланей. Конечно, бывали и ошибки. Когда министр Императорского двора и близкий соратник Александра III граф И.И. Воронцов-Дашков по ошибке застрелил зубриху, то Александр III счел своим долгом сделать ему резкое замечание. Опасаясь гнева царя, несмотря на очевидный риск, охотники старались подпустить зубров как можно ближе, чтобы не допустить ошибки «с полом» животного.
В императорском имении на территории Царства Польского, Спале, разрешалось бить только тех оленей, у которых насчитывалось не менее 10 отростков на рогах. Можно представить, что испытывали охотники, обязанные в стрессовых ситуациях отличить зубриху от самца или успеть посчитать отростки на рогах у матерого оленя, мчащегося на них. Тем не менее результатом последовательной селекционной работы и довольно строгих правил охоты стало то, что к концу XIX в. поголовье зубров в Беловежской пуще составило уже 1400-1600 голов. И это несмотря на достаточно внушительные итоги каждой из царских охот. Например, в последнюю осень императора Александра III в 1894 г. Беловеже убили 36 зубров, 37 лосей, 25 оленей, 69 козлов. При Николае II размах царских охот полностью сохранился. Так, осенью 1897 г. в Беловежской пуще царственные охотники и их гости (всего 15 человек) убили больше 100 зубров.
Существовали и свои внутренние традиции. Например, в Спале охотники, убившие первого и последнего оленя за охотничий период, должны были разом выпить рог шампанского, вмещавшего целую бутылку.
Николай II, так же как отец и дед, стал страстным охотником. Он охотился везде, где появлялась такая возможность. В своем дневнике он непременно фиксировал свои охотничьи успехи. В 23 года 8 декабря 1891 г. цесаревич Николай Александрович убил двумя пулями своего первого лося: «Радость была огромная, когда я его повалил!»
Активно охотились и в пригородах Петербурга. О размахе «пригородных» охот дает представление дневник Николая II, в нем он тщательно фиксировал спутников по охоте, ее обстоятельства и итоги.
1895 г. 19 июля: «Охота на уток была очень удачна; всего убили 360 штук, выстрелов сделали 911». На этой охоте Николай II убил 72 утки. Для него это было весьма скромно. Количество дичи, убитой лично Николаем Александровичем, составляло десятки, сотни и тысячи штук. Например, английский посол Дж. Бьюкенен упоминал, что рекорд поставлен на одной из охот, когда царь лично настрелял за один день 1400 штук фазанов.
Если привести даже некоторые выписки из дневника Николая II, посвященные охоте за 1904 г., то вырисовывается следующая картина: 11 января. Охота в Гатчине в фазаннике, близ ремиза: «Охота была весьма удачная - всего убито 879 штук. Мною: 115 - 21 куропатка, 91 фазан, беляк и 2 кролика». 18 января: «Охота была в том же фазаннике и вышла очень удачною. Всего убито: 489. Мною: 96-81 фазан и 14 куропаток и беляк». 20 апреля: «В час ночи поехал на ток около Гатчины и убил 2 глухарей». 27 апреля: «Ночью поехал в другой глухариный ток за дер. Замостье. Погода была теплая, но ветреная. Убил 2 глухарей». 14 октября: «В 7 1/2 выехал почти с теми же на охоту. У Егерской слободы вышли из поезда и отправились в Туганицы. Облава была очень удачная, летала масса пера. Погода была серая, тихая и приятная. Всего убито: 210 штук. Мною: И тетеревей, с[ерая] куропатка, вальдшнеп, рябчик, 3 русака и 10 беляков; всего 27». 18 ноября: «В 12 1/2 отправился по новой Моск. - Винд. Рыб. жел. дор. на наши охотничьи места. У переезда за первой станцией сел в сани и поехал прямо к кругу. Взяли один большой загон, весьма удачный по результату. Я убил двух хороших лосей на месте, Димка Голицын - большого быка». 24 ноября: «В 12 1/2 поехал на охоту в Царско-славянский лес. Погода была скверная, дуло и шел мокрый снег. Убил лося с хорошими рогами, но всего с 4-мя отростками». 30 ноября: «После обычных докладов отправился на охоту на лосей. Взяли два круга, но стрелять не пришлось, т. к. быки прорвались назад, вышли на линию только коровы».
Это достаточно типичная подборка записей в дневнике Николая II о его охотах. Во-первых, следует отметить, что выезды на охоту не были частым делом. В относительно спокойном 1904 г. (война с японцами началась в январе этого года) царь охотился в зимний сезон четыре раза и осенью восемь раз. Всего за год он сумел выбраться на охоту только 12 раз, хотя все зависело только от его желания, поскольку организацией охот занималось целое придворное подразделение. Во-вторых, обращает на себя внимание тщательная фиксация итогов охоты вообще и своих личных результатов в частности. В-третьих, царь с удовольствием фиксирует «чрезвычайные» происшествия на охоте. Конечно, все то, что выбивалось из «запланированного» круга событий, «застревало» у него в памяти. В-четвертых, Николай II тщательно перечисляет всех участников охотничьих забав, но это была выработанная годами привычка. В-пятых, обращает на себя внимание периодически превышающее все разумные пределы количество убитой дичи. Как правило, дичь в таком количестве убивалась в царских «зоопарках» под открытым небом, в так называемых зверинцах, когда дичь в огромных количествах просто гнали под выстрел императора. Следует отметить, что это было частью дворцовых традиций, зародившихся еще в XVIII в., когда императрица Анна Иоанновна буквально наваливала горы дичи своей меткой стрельбой.
В последующие годы аналогичные записи с теми или иными вариациями повторялись каждый сезон. Какие бы ни происходили тревожные политические события, Николай II старался ежегодно вырваться на столь любимую им охоту. Но в записях встречаются и вариации происходящего. Так, с 1905 г. к традиционным местам охоты добавляются финские шхеры, где отдыхала императорская семья с 1905 г. Охота в шхерах носила импровизированный характер (что царь особо отмечал в дневнике), но от этого она проходила не менее масштабной. Так, на охоте в финских шхерах 5 сентября 1905 г. в качестве загонщиков задействовано 125 матросов. Правда, результаты той охоты оказались мизерными: царь убил одну (!) тетерку, а один из офицеров - лисицу и зайца, но все получили огромное удовольствие.
Примечательно, что в очень тяжелые и тревожные дни осени (октябрь - ноябрь) 1905 г., когда в стране полыхала Первая русская революция и охрана фактически изолировала Николая II в его резиденциях, царь достаточно регулярно продолжал выезжать на охоту. Любопытно, что по перечислению спутников на царской охоте можно с уверенностью фиксировать появление новых фаворитов. Так, 6 января 1906 г. Николая II впервые сопровождал на охоту генерал Д.Ф. Трепов, назначенный в октябре 1905 г. дворцовым комендантом и оказывавший огромное влияние на формирование внутренней политики этого периода.
По числу перечисленной дичи можно сделать выводы и о степени квалификации Николая II как ружейного охотника. Например, 16 января 1906 г. три охотника (Николай II, Д.Ф. Трепов и великий князь Петр Николаевич) застрелили в процессе «весьма удачной охоты» в Петергофском Знаменском фазаннике 626 штук дичи, из них 601 - фазан. Из этого количества дичи на долю Николая II пришлось 90 штук (86 фазанов, русак и 3 беляка). То есть доля его была скромной - 14,37 %. Иногда царь так и упоминал в дневнике: «Стрелял плохо». Хотя следует отметить, что количество добытой дичи для Николая II на охоте являлось не самым главным делом. В дневнике он подчеркивает, что «погода была удивительная, все наслаждались и радовались»; «как всегда чувствовал себя после охоты бодрым». С 1906 г. в организации охоты появилось весьма существенное изменение: на охоту начали выезжать на «моторах», т. е. на автомобилях. Что являлось не только данью моде, но и отвечало требованиям усиления личной охраны царя в условиях массового политического терроризма.
За организацию царской охоты отвечал довольно обширный персонал конкретной службы. Как структурное подразделение Императорского двора эта служба возникла еще в 1742 г. С 1882 г. по 14 апреля 1917 г. она действовала под названием Управление императорской охоты Министерства Императорского двора. В ведение Управления императорской охоты входил довольно широкий круг задач: организация императорских охот; приобретение и содержание собак и лошадей; наблюдение за выездкой верховых лошадей, натаскивание собак; обучение персонала охотничьему делу; покупка и ремонт ружей; истребление хищных зверей в окрестностях загородных дворцов; надзор за частными лицами, производящими охоты.
Во главе этого подразделения стояли обер-егермейстеры - известные личности, десятилетиями отвечавшие за организацию царских охот. Например, более 20 лет (с 15 сентября 1852 г. по 12 января 1871 г.) подразделением руководил П.К. Фрезен, чей облик запечатлен придворным художником М. Зичи на «охотничьей» колоде карт, подаренной художником Александру II. Около 30 лет (с 6 ноября 1889 г. по 28 марта 1917 г.) во главе подразделения стоял князь Д.Б. Голицын.
Непосредственно организацией охот ведала Охотничья часть. Ее персонал с 1857 г. базировался в Гатчине в Егерской слободе, расположенной поблизости от дворца. До настоящего времени сохранилось несколько домов, построенных еще в XIX в., с наличниками, богато украшенными резьбой. Охотничья команда в полном составе, кроме дневальных и дежурных, включала: егерей - 19 человек, стремянных - 10 человек, доезжачих - 2 человека, выжлятников - 8 человек, тенетников - 15 человек, конюшенных - 13 человек, наварщиков - 1 человек, корытничих - 2 человека, кучеров - 2 человека, лесников - 2 человека, всего 74 человека. Кроме профессионалов к царской охоте в качестве загонщиков могли привлекаться крестьяне из окрестных деревень.
Высочайшей охотой называлась всякая охота, в которой принимали участие особы императорской фамилии. По числу охотников это были очень разные охоты. Иногда собирались весьма многочисленные компании. Так, в высочайшей охоте 24 февраля 1906 г. «в Фазаннике и за Ремизом» приняло участие 12 человек. Из них три человека - из «семьи», а остальные участники близкие к ним лица. Охота продолжалась с 10 часов утра до 5 часов вечера, с завтраком в Лисьих Буграх. Всего сделали более 2 тыс. выстрелов. Настреляли «по мелочам», но много. Больше всего убили фазанов (508 шт.).
Иногда охоты носили камерный, семейный характер, когда главным была не дичь, а возможность побыть на природе и отключиться от бесконечного круговорота дел. Так, 3 мая 1906 г. охотились великий князь Владимир Александрович и его жена Мария Павловна. Они приехали из Петербурга в Гатчину в 7,5 часа вечера и вернулись с охоты в 4 часа утра. За это время они сумели убить только по одному рябчику. Видимо, они приезжали на глухариную охоту, однако, как отмечено в документе, «глухари не пели». Николай II в те годы охотился редко. 13 сентября 1907 г. царь с женой приехали на охоту из Петергофа «на моторах». Однако они не охотились.
Исключительной и истинно царской считалась охота на зубров. Примечательно, что на зубров российские монархи могли охотиться и в пригородах Петербурга, куда их доставляли из Беловежа. Содержались зубры в пригородных императорских охотхозяйствах, но это были единичные экземпляры. Естественно, охотились на зубров в пригородах Петербурга только члены императорской семьи. Например, 8 декабря 1906 г. во время высочайшей охоты на Царскославянской даче великий князь Михаил Александрович застрелил зубра в 43 пуда весом. Примечательно, что гости, бывшие на охоте (великая княгиня Ольга Александровна, подполковник Плешков, корнет Куликовский), обошлись без стрельбы. Охота прошла достаточно быстро. Выехали в 12 часов 15 минут, вернулись домой уже в 2 часа дня.
Однако самая роскошная охота на зубров происходила в Беловежской пуще. Подобные охоты с десятками убитых зубров могли позволить себе только российские императоры. Такие охоты иногда имели и политический оттенок, поскольку Беловежская пуща, находилась на западной границе России. И на царской охоте там не только охотились, но и в неформальной обстановке решали политические вопросы. Известно, что Вильгельм II очень хотел поохотиться на зубров в Беловеже, но Александр III так и не пригласил туда германского императора. Причиной тому были, как личная неприязнь Александра III к Вильгельму II, так и политика, приведшая Россию в стан противников Германии по военно-политическому союзу - к Антанте.
Судя по документам, Николай II за 15 лет (с 1886 по 1909 г.) застрелил 104 зубра, в среднем по 7 зубров в год. Первых 7 зубров цесаревич Николай убил в Беловежской пуще в сентябре 1894 г. Это произошло во время последней болезни Александра III. Тем не менее и сам император, и его дети регулярно выезжали на охоту и успешно охотились на зверя. В 1897 г. Николай II прибыл в Беловеж уже как император, после официального вояжа по европейским странам. Естественно, именно на него и гнали зверя. В результате Николай II лично добыл 37 зубров. В 1898 г. успехи оказались гораздо скромнее, всего два зубра. Видимо, их застрелили в пригородах Петербурга. В 1900 г. вновь состоялась охота в Беловеже. В этот сезон Николай II поставил свой личный рекорд, застрелив 41 зубра. В последующие годы результаты выглядели гораздо скромнее, поскольку политическая ситуация в стране обострялась, и возможности выехать в Беловеж уже не представлялось. Последний раз большая охота на зубров у Николая II состоялась в 1903 г., когда ему удалось застрелить 12 зубров. Под «последним разом» имеются в виду данные «Журнала императорской охоты…». После стабилизации ситуации в стране (после 1909 г.) Николай II еще несколько раз посетил Беловеж, однако архивных данных об охотничьих успехах царя за этот период у нас нет.
Примечательно, что после начала Первой мировой войны всех германских подданных, находившихся на службе в Министерстве Императорского двора, интернировали. К ним относился и ловчий царя Владимир Романович Диц. Однако Николай II счел необходимым лично вмешаться в его судьбу. По свидетельству мемуариста, «после объявления войны Германией двух германских подданных, подлежащих поселению в концентрационном лагере (садовника в Ливадии и царского егеря)» приказано оставить на своих местах.
«Вторая охота»
Регулярная охота на зверя и птицу - важная часть повседневной жизни русских царей и императоров. Но «вторая охота» - рыбалка - нечастое занятие-развлечение Романовых.
Тем не менее возможности для рыбалки в императорских резиденциях имелись. В Петергофе для пруда при павильоне Марли еще при Петре I доставили из Пруссии язей, головлей, судаков и сазанов. В Большом Марлинском пруду рыба по звону колокольчика подходила к кромке берега, откуда ей бросали корм. В Гатчине в шестигранном Карпином пруду, вырытом в 1796 г. по личному распоряжению Павла I, разводились карпы, выпущенные в пруд в 1797 г. Рыбачить в нем разрешалось только членам императорской семьи.
Самым заядлым рыбаком из Романовых считается Александр III. Рыбачить он начал, будучи еще двухлетним ребенком. Летом 1847 г. в Петергофском парке дети Александра II ловили рыбу в пруду у павильона Марли. Как писал родителям мальчика один из воспитателей: «Теперь у нас появилась новая забава: кормить и удить рыбу в Марли. Эта забава так занимает их, что старший, как только увидит меня поутру, то уже и спрашивает: «Когда пойдем в Марли?» …Надобно видеть их удовольствие, их радость, когда удается вытянуть рыбку. Каждый выбрал себе особую удочку, и хотя сам и не держит ее постоянно, но рыбка считается того, чья удочка».
В сентябре 1866 г. в Ливадии девятилетнему великому князю Сергею Александровичу подарили «снаряд для рыбной ловли», проще говоря, удочку. Мальчик с братьями тут же опробовал «снаряд» в Ориандском бассейне. Конечно, в бассейне поймать три почти «ручных» огромных форели было не очень сложно, и мальчишки были в восторге. Когда Сергей Александрович вырос, то он периодически возвращался к своему детскому увлечению. Летом 1875 г. он рыбачил в Финском заливе («удил в море») вместе с герцогом Эдинбургским Альфредом, и они «поймали много рыб».
Став взрослым, великий князь Александр Александрович не оставил эту забаву. Граф С.Д. Шереметев упоминает, что однажды на маневрах под Петербургом цесаревич с компанией «в свободное время отправились ловить рыбу. В тех местах чудные ручьи. Явился какой-то местный помещик, большой рыболов, и указал нам на хорошие места».
Великие князья практиковали даже зимнюю рыбалку. Правда, эта экстремальная и столь популярная ныне забава тогда была довольно редкой. Да, и судя по воспоминаниям, великие князья по большей части только следили за процессом ловли рыбы. Великий князь Сергей Александрович описывает процесс следующим образом (16 ноября 1874 г.): «Сегодня и вчера занимались на льду ловлею налимов. Это очень просто! Константин Андреевич обухом ударял по льду, где находилась рыба; от этого сильного удара рыба глохнет, вырубают лед, и она всплывает».
Любимой резиденцией Александра III была Гатчина с ее прекрасными парковыми прудами. Именно в них, зная об увлечении царя рыбалкой, специально разводилась рыба. Примечательно, что когда в конце марта 1881 г. Александр III переехал на жительство из Аничкова дворца в Петербурге в Гатчинский дворец, то он немедленно использовал это для начала рыбалки на гатчинских прудах. Судя по денежным счетам императрицы Марии Федоровны, она разделила это увлечение с мужем.
Весной 1881 г. императрица оплатила три «рыболовных» счета (13 апреля, 2 и 4 мая). Очень интересна номенклатура того, что покупалось в «Магазине К. Бартольд». Судя по датам, рыболовные снасти, купленные по двум последним счетам, предназначались в качестве подарка старшему сыну Николаю, ему 6 мая 1881 г. исполнилось 13 лет.
По первому счету куплено пять вещей: катушка для удилища (16 руб. 50 коп.); искусственная рыбка стеклянная (1 руб. 50 коп.); рыбка металлическая (4 руб.); моток двойной лесы (8 руб.) и удилище английское (22 руб.), всего на 52 руб. Этого набора вполне хватало, чтобы поставить на удочку катушку, намотать леску, взять воблер и блесну и пойти на пруд ловит рыбу. Второй счет также представлял собой полный комплект для рыбалки, но, видимо, императрица решила добавить в подарок новое дорогое «удилище складное английское» за 25 руб. Всего по трем счетам императрица уплатила 107 руб.
Судя по письмам императора к жене, это занятие он рассматривал как ежедневный отдых после напряженного рабочего дня, который у царя, как правило, заканчивался далеко за полночь. Так, в письмах, датированных маем 1884 г., он постоянно упоминает о своих рыбалках. Например, 10 мая 1884 г. пишет, что пошел «на озеро ловить рыбу и поймал 37 штук». На следующий день он рыбачил с детьми и поймал «много карасей».
Любимой забавой императора была ночная рыбалка. Причем рыбалка активная - ловля рыбы острогой, что сегодня считается браконьерством. Ночью рыба дремлет на поверхности воды, и вся задача - ударить ее острогой: «Тлеющий на лодке огонек освещает воду. Ночная тишина и шепот на лодке способствуют настроению. Государь наслаждался этой тишиной и, как художник, понимал и чувствовал ее красоту». 13 мая 1884 г. он писал жене: «Я занимался до 10 часов, а потом пошли с Барятинским на озеро ловить рыбу и поймали 49 штук, и я - двух больших язей, одного в 4 фунта. В 2 1/2 вернулись, закусили и легли спать». 16 мая 1884 г.: «Занимался до 10 часов и потом пошел в последний раз на озеро ловить рыбу, но неудачно; поймали всего 13 штук, но одну большую щуку. В 2 1/2 вернулся».
Любопытно, что увлечение мужа разделяла его жена императрица Мария Федоровна. Изредка она тоже рыбачила с удочкой. Даже после смерти мужа она продолжала периодически заниматься рыбалкой. До нас дошла фотография вдовствующей императрицы с удочкой в руках. Любопытно, что удочка явно самодельная, сделанная из простой, длинной ветки. Червей вдовствующая императрица насаживала сама. Рыбачила императрица, как правило, в Гатчине и Петергофе. В июле 1896 г.
Николай II записал в дневнике в Петергофе: «Гуляли и присутствовали при ловле рыбы Мама».
О том, как проходили ночные рыбалки Александра III, пишет его камердинер. Александр III выезжал на рыбную ловлю на Гатчинское озеро обыкновенно после полуночи. В лодке, кроме императора, находились матросы-гребцы и егерь. Позади шла еще одна лодка, в которой были только матросы. Егерь светил факелом, а вооруженный острогой император Александр III бил по привлеченной ярким светом всплывавшей рыбе.
Весной 1884 г. по личному указанию Александра III для ночной рыбалки с плотов приспособили электрическое освещение. На эти рыбные ловли снаряжалась особая охрана, обычно в составе 20 человек. Команда эта всегда вверялась, как правило, унтер-офицеру - камердинеру, причем только он один имел право идти за лодкой по берегу, солдаты же, входившие в состав команды, обязаны были следовать за императором, скрываясь в кустах и не показываясь. С рыбной ловли император возвращался очень поздно, иногда даже на рассвете.
Ловили рыбу на прудах и неводом («поймали мало, все щуки маленькие, всего 15 штук»), но одной из любимых забав царя продолжала оставаться на протяжении всей жизни именно ночная рыбалка. Так, 22 апреля 1892 г. он писал жене: «Был три раза ночью на озере, но рыбы еще мало, ночи холодноватые, и я вернулся домой уже в 1 и занимался».
Император Александр III любил отдыхать в Финляндии, которая с начала XIX в. входила в состав Российской империи. В немалой степени его привлекала туда именно отличная рыбалка. Впервые Александр III как император посетил Финляндию в сентябре 1882 г. Рыбалка в финских шхерах и на порогах рек доставила ему немало приятных минут. Он очень ценил такой отдых, поэтому для Александра III на о. Ляхделахти построили двухэтажный рыбачий домик. Финны до сих пор хранят память о визитах русского царя, и сейчас в этом доме находится музей. Были у русского царя и партнеры по рыбной ловле. Так, в конце 1880-х гг. он рыбачил на Аландских островах с рыбачкой Финой.
Увлечение царя рыбалкой оставило след и в «большой истории» России. По легенде, передаваемой многими современниками, на упоминание министра о том, что его ждет посол одной из европейских держав, русский царь бросил фразу: «Когда русский царь удит рыбу - Европа может подождать!»
«Третья охота»
«Третья охота», т. е. собирание грибов, - занятие нечастое среди членов императорской семьи. Ни в мемуарах, ни в дневниках о грибной забаве практически ничего не упоминается. Скорее всего, этим занимались дети. Грибы собирали в достаточно ухоженных дворцовых пригородных парках. Эта традиция передавалась из поколения в поколение в императорской семье. Самыми грибными считались петергофские парки. По очень простой причине - в грибной сезон императорская семья жила именно в Петергофе. Когда Александр II был еще цесаревичем и его семья жила в парке Александрия в Фермском дворце, его многочисленные сыновья, гуляя, собирали ягоды и грибы.
Собственно, говорить об этом увлечении позволяют очень редкие упоминания в дневниках и мемуарах. Великая княгиня Ольга Александровна вспоминала, что в Петергофе «папа вставал очень рано и отправлялся в лес, к обеду он приносил большую корзину грибов. Иногда он брал с собой кого-нибудь из нас, детей».
Николай II в дневниковых записях также периодически упоминал о своих походах за грибами. Так, 8 августа 1896 г. он записал: «Искали грибы и нашли 184 штуки в полтора часа». Лаконичная неэмоциональная запись дает основания предполагать, что грибы нашли в Петергофском парке Александрия. Как правило, сбором грибов занимались женская половина семьи и дети, но иногда в этой забаве принимал участие и сам император. Вероятно, запись появилась благодаря выдающимся результатам - «184 штуки за полтора часа». Наверное, 1896 г. был грибным, или царские садовники специально культивировали грибы. Примечательно, что царь не пишет, что это были за грибы, в то время как результаты ружейной охоты, которую он знал и любил, всегда тщательно детализировал. Либо он не очень разбирался в грибах, либо это были сыроежки, либо он просто не любил «третьей охоты». Тем не менее царь продолжал периодически участвовать в «тихих» охотах. В последний раз он собирал грибы с детьми 28 июля 1915 г.
И. Зимин "Взрослый мир императорских резиденций"
Николай Кутепов
Согласно «Словарю» В.И. Даля, «охота - это ловля, травля и стрельба диких животных как промысел или забава». Но в отличие от охоты-необходимости, сопровождавшей человечество на протяжении всей истории его существования, охота-развлечение - признак многоукладного общества, достояние людей, имеющих богатство или власть. Именно «властной» разновидности охоты в России посвящено исследование Н.И. Кутепова «Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси», обыкновенно называемая в среде книжников просто - «Царская охота».
Документально «государева охота» в России прослеживается с X века. Первоначально являвшаяся лишь времяпрепровождением правителя, потехой для него и его дружины, состязанием на смелость, ловкость и выносливость - царская охота к середине XVII столетия постепенно превратилась в тщательно разработанный церемониал. Впрочем, несмотря на строгую регламентированность и даже ритуальность такой охоты, многое в её форме и содержании определялось личными пристрастиями монархов. Например, Алексей Михайлович и Екатерина II предпочитали соколиную охоту, Пётр II - псовую, Анна Иоанновна и Елизавета Петровна - птичью, два Александра - Второй и Третий - любили охотиться на медведей, лосей и зубров. Из российских правителей Нового времени лишь двое отказывали себе в этом развлечении - Пётр Великий, говоривший: «Это не моя забава. И без зверей у меня есть с кем сражаться», и Александр I, слишком утончённый для жестоких радостей охотника. Обо всём этом и рассказывается в труде Н.И. Кутепова, основанном на богатейшем фактическом материале, почерпнутом в государственных и частных архивах. А ещё в книге можно найта подробные описания различных видов охоты, реестры охотничьих трофеев, характеристики охотничьего оружия и, наконец, сведения о государевых охотничьж угодьях - Измайлове, Коломенском, Царском Селе, Гатчине, Ораниенбауме, Беловежской пуще.
Изначально задуманная как малотиражное подарочное издание, «Царская охота» печаталась на казённые средства в типографии Экспедиции заготовления государственных бумаг. Денег на оформление не жалели. Часть тиража имела «серебряные углы» - накладные окантовки из серебра, суперобложки с тиснёными российскими гербами. Известны экземпляры в коленкоровых и кожаных переплётах различных цветов. Иллюстрации по специальному заказу выполняли лучшие художники того времени - А.Н. Бенуа, В.М. Васнецов, Е.Е. Лансере, Л.О. Пастернак, И.Е. Репин и др. Для В.А. Серова, также приглашённого к участию в работе, охотничьи сценки с изображениями Петра II и Екатерины Великой стали первыми опытами в историческом жанре.
Разработку издательских переплётов поручили выпускнику Академии художеств, известному мастеру батальных и охотничьих сюжетов Николаю Семёновичу Самокишу (1860-1944). Следуя замысчу Кутепова, поделившего издание, согласно разработанной им периодизации царской охоты, на четыре части, Самокиш предложил для каждого тома индивидуальный вариант оформления.
Верхнюю крышку первого тома, посвященного охоте русского средневековья, украсили орнамент XII века и печать великого князя Василия III Ивановича.
На втором томе, рассказывавшем об эпохе правления Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича, художник поместил изображения шапки Мономаха и герб Москвы со святым Георгием Победоносцем, которого русские охотники чтили как своего покровителя.
Третий том содержал материалы о конце XVII - начале XVIII века, когда государева охота вместе с императорским двором переместилась из Москвы в Петербург. Поэтому на переплёте - два сокола, летящих из первопрестольной к «брегам Невы» и поддерживающих царскую корону.
Наконец, последний, четвёртый том, повествовавший об охоте XVIII—XIX веков, нёс на крышке переплёта герб Николая I.
Академик Императорской Академии художеств, обладатель высоких наград за батальные холсты, посвященные истории российской армии, Н.С. Самокиш и после смены власти в стране остался верен военной тематике. Советские критики 30-х годов с восторгом писали о продуманности композиции и подробной прорисовке деталей в его картине «Переход Красной Армии через Сиваш». В 1941 году Самокиш стал лауреатом Сталинской премии.
А некогда оформленный им четырёхтомник «Царская охота» оказался запрещён как воспевающий «барский быт», но при этом остался одним из выдающихся памятников российского книгоиздательства.
В наши дни реабилитированная «Царская охота» - практически неосуществимая мечта любого коллекционера-библиофила.
Кутепов Николай Иванович (1851- ?)
[Великокняжеская, Царская и Императорская охота на Руси.
] Исторический очерк Николая Кутепова. Издание иллюстрировано профессором В.М. Васнецовым и академиком Н.С. Самокишем. [В 4-х томах.] С.-Петербург, издание Экспедиции Заготовления Государственных бумаг, 1896-1911. Т. 1. Великокняжеская и Царская охота на Руси с X по XVI век. 1896. XVI, 212 с. с иллюстрациями, картами, 1 л. фронтиспис (иллюстрация), 7 л. цветных иллюстраций. Т.2. Царская охота на Руси царей Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича.1898. XXIV, 316 с. с иллюстрациями, 1 л. фронтиспис (иллюстрация), 40 л. цветных иллюстраций. Т. 3. Царская и Императорская охота на Руси. Конец XVII и XVIII век. 1902. XXXII, 300, 284 с. с иллюстрациями, 1 л. фронтиспис (иллюстрация), 34 л. цветных иллюстраций. Т. 4. Императорская охота на Руси. Конец XVIII и XIX век. 1911. XX, 226, 289 с. с иллюстрациями, 15 л. цветных иллюстраций. В четырёх цельнокожаных издательских переплётах с золотым и полихромным тиснением на крышках и корешках. На верхних крышках 1, 2 и 3-го томов - серебряные накладные углы. Том 4-й издан без углов. Переплёт и форзацы с полихромной печатью по рисункам Н. С. Самокиша. Тройной золотой обрез. Тканые шёлковые закладки, прикреплённые к блокам металлизированной серебряной нитью. 37x28,2 см.
«ВЕЛИКОКНЯЖЕСКАЯ, ЦАРСКАЯ И ИМПЕРАТОРСКАЯ ОХОТА НА РУСИ» Н. И. КУТЕПОВА - ШЕДЕВР РУССКОГО КНИГОИЗДАНИЯ
Г. В. Аксенова
Аннотация. В статье рассматривается многотомная история охоты на Руси и в России Н. И. Кутепова, заведующего хозяйственной частью Императорской охоты, как образец и шедевр искусства книгопечатания XIX - начала XX вв.
Ключевые слова: книга, издательство, история охоты, батальная и историческая живопись, полиграфия, Н. И. Кутепов.
Summary. The article examines the multi-volume history of hunting in Rus and Russia by N. I. Kutepov, head of the economic part of the Imperial hunting, as an example and masterpiece of the book publishing of the 19th - early 20th centuries.
Keywords: book, publishing, history of hunting, battle and historical painting, polygraphic industry, N. I. Kutepov.
Красивая, с любовью оформленная, полиграфически высокопрофессионально исполненная книга всегда привлекала и привлекает внимание читателя. На рубеже XIX-XX вв. в России работало несколько издательств, выпускавших роскошно оформленные книги с учетом древнерусских традиций. Среди них известные издательства А. Ф. Маркса, А. Ф. Девриена, И. Н. Кнебеля, Экспедиция заготовления государственных бумаг, издательство картографического заведения А. Ильина (в настоящее время Госзнак) и др. В первую очередь, именно в этих издательствах создавались изысканно оформленные, хорошо иллюстрированные книги, освещающие различные вопросы русской истории и отвечающие самым
разнообразным запросам читающей публики. В области книжной графики с издательствами сотрудничали выдающиеся русские живописцы: В. М. и А. М. Васнецовы, М. В. Нестеров,
A. П. Рябушкин, И. Е. Репин, Ф. А. Рубо, К. В. Лебедев, Н. С. Самокиш и Е. П. Самокиш-Судковская, Н. К. Рерих, Д. С. Стеллецкий, Б. В. Зворыкин, А. Н. Бенуа, Е. Е. Лансере,
B. А. Серов и многие другие.
Одним из лучших изданий, выпущенных на рубеже XIX-XX вв., стал четырехтомник «Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси» , в котором был использован многовековой опыт оформления рукописных и печатных книг и который был хорошо известен специалистам-книговедам, библиофилам и, конечно
Остановимся подробно на этой уникальной книге, воплотившей в своем оформлении лучшие традиции древнерусского книгописания и книгоиздательства и способствовавшей формированию интереса русского общества не только к русской истории, но и к древней книжной традиции.
Генерал-майор Николай Иванович Кутепов (1851-1908), исследователь и писатель, заведующий хозяйственной частью Императорской охоты, происходил из дворян Владимирской губернии. В 1869 г., окончив 3-е Александровское военное училище, начал служить в Лейб-гвардии стрелковом императорской фамилии батальоне в чине прапорщика. Участвовал в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг., в том числе и в знаменитом сражении на Шипке. Был ранен. В сентябре 1885 г. его определили на службу в Императорскую придворную охоту на должность заведующего хозяйственной частью. Находясь на этой службе, он получил сначала звание полковника, в 1900 г. - чин генерал-майора, а в 1906 г. вышел в отставку.
Николай Иванович Кутепов вместе со своей семьей жил в Гатчине, где и располагалась Императорская охота, был церковным старостой в церкви во имя Покрова Пресвятой Богородицы в Егерской слободе. По его инициативе осенью 1898 г. в Гатчине
состоялось открытие народной библиотеки Общества ревнителей русского исторического просвещения в память императора Александра III, членом которого он был.
Главным делом Н. И. Кутепова стало написание и издание серьезнейшего исследования, посвященного истории охоты. Начало этой работе положил император Александр III в 1891 г., высказав пожелание о составлении истории царской охоты в России начальнику Императорской охоты князю Д. Б. Голицыну и заведующему хозяйственной частью Н. И. Кутепову во время обхода охотничьих угодий в Гатчине. «Этот труд тем более желателен, что он представляет интерес для каждого русского», - произнес император . Составление исторического очерка, который должен был хронологически охватить период от Древней Руси до Александра III, непосредственно поручили Н. И. Кутепову.
Перед историком была поставлена достаточно сложная задача - впервые собрать и проанализировать огромный, доселе малоисследованный материал по истории охоты на Руси и в России с момента образования Древнерусского государства до конца XIX в. О проблемах, связанных с работой, Н. И. Кутепов написал в «Памятной записке о положении дела по составлению "Сборника материалов, касающихся истории Великокняжеской, Царской и Императорской охот в России"» 1. Его исследовательская работа началась с поиска сведений об организации охоты, с «рассмотрения древних ру-
1 В записке, ставшей своеобразным отчетом о предстоящей работе, Н. И. Кутепов дал полный перечень всех материалов, изученных специально для подготовки как всего издания, так и его разделов.
кописей, до настоящего времени не напечатанных и хранящихся в различных наших архивах» , таких как Государственный Архив, Московский Архив Министерства Двора, Архив Министерства Иностранных Дел и Архив Московского Министерства Юстиции. Полученные архивные данные были дополнены из печатных сборников древних актов, из сочинений русских историков, мемуаров и записок современников, иностранных путешественников, посещавших Россию в разные времена. Огромную помощь исследователю оказали русские ученые, библиотекари, коллекционеры: А. Ф. Бычков, В. В. Стасов, Н. П. Лихачев, А. А. Фаворский, С. Л. Ширяев, С. Н. Шубин-ский, С. А. Белокуров, Н. П. Павлов-Сильванский, А. В. Половцов, Г. В. Есипов, В. П. Ламбин, И. М. Губкин. Богатейшее собрание гравюр в распоряжение Н. И. Кутепова и издателей предоставил П. Я. Дашков.
К началу 90-х гг. XIX в. Н. И. Куте-пов полностью подготовил тексты по истории охоты в Киевской Руси, в Московском государстве при последних Рюриковичах и в XVII в. при первых Романовых. В изданной в 1893 г. «Памятной записке...» он изложил развернутый план будущей книги. В это же время в типографии Главного управления уделов в Санкт-Петербурге история царских охот, написанная Н. И. Кутеповым, впервые вышла в свет. Это было малотиражное издание без иллюстраций. Его назначение объясняло письмо Н. И. Кутепо-ва художнику В. В. Верещагину, с которым он был знаком со времени Русско-турецкой войны 1877-1878 гг.: «Многоуважаемый Василий Васильевич! Вот Вам и мое детище: пожалуй-
ста, не ругайтесь, а главное это издание вышло всего в 10 экземплярах, специально для товарищей людей хороших - пока совершенно как Его Величество его еще и не видел - да оно еще и не закончено литературно, и требует сильной и внимательной корректуры. Издал я в таком виде поспешно еще и потому, что его необходимо иллюстрировать, есть малая толика и рисунков и вещей памятников» .
В мае 1894 г. Кутепов преподнес пробное (и потому малотиражное) издание готового текста императору, за что удостоился монаршей благодарности. С 1894 г. началась серьезная подготовка нарядного подарочного издания, к оформлению которого были привлечены лучшие художественные силы России: молодые, талантливые и уже прославившиеся своими историческими работами, а также работами в области книжной графики художники К. В. Лебедев, А. П. Рябушкин, И. Е. Репин, Н. С. Самокиш, В. И. Суриков, В. М. Васнецов, Ф. А. Рубо. Печатание поручили Экспедиции заготовления государственных бумаг - лучшей типографии России.
Первый том с посвящением императору Александру III, не дожившему до выхода книги (он скончался 20 октября 1894 г.), названный «Великокняжеская и царская охота на Руси», увидел свет в 1896 г. Текст посвящения гласил: «Блаженной и вечной памяти великого государя Александра III благоговейно посвящается сей труд, по его царственному желанию начатый, по его мысли исполненный». Лицевую крышку переплета первого тома украсил вензель Александра III с изображением импера-
торской короны в лучах солнца. Темой прославления императорской власти отмечены переплеты всех четырех томов издания. Изображение двуглавого императорского орла с гербом Москвы на груди, держащего в лапах скипетр и державу и увенчанного императорской короной, можно увидеть на корешках 1-го, 2-го и 3-го томов, а также на лицевых крышках переплетов 2-го и 4-го тома.
В 1896 г. французский литературовед и критик, большой любитель путешествий виконт Эжен-Мельхиор де Вогюэ, познакомившись с присланным ему экземпляром «Великокняжеской и Царской охоты на Руси», написал Н. И. Кутепову: «Ваша книга адресована не только охотникам: Ваше создание - это живописная глава национальной истории. Вашей целью, как мне известно, было реализовать идею светлейшего императора Александра III; и, насколько я себе представляю, невозможно лучше исполнить это желание, лучшим образом почтить память суверена, которого почитали как монарха и как того, кто был покровителем исторических исследований. Суеверные охотники не станут целиться, если им под руку пожелают удачи; я не желаю, стало быть, большого успеха своему историку; но я поздравляю сердечно с этой прекрасной работой и прошу милостиво принять выражение моих самых замечательных чувств» .
Второй том, посвященный царской охоте XVII столетия, был издан следом, в 1898 г.
Работа над историей «Охоты» продолжалась до конца жизни автора. Николай Кутепов подготовил серию очерков по истории охоты в
XVIII в. (увидела свет в 1902 г.). И сама история этого времени, и охота с ее традициями заметно отличались от всего предшествующего периода. XVIII столетие - это новая, другая история России, к художественному воплощению которой с особым интересом и вниманием обращались художники объединения «Мир искусства». Лидеров именно этого объединения Е. Е. Лансере, А. Н. Бенуа, Л. С. Бакста и привлек историк для создания образа новой эпохи на книжных полосах с учетом новой книжной традиции, возникшей в XVIII в. В иллюстрировании третьего тома также приняли участие К. В. Лебедев, А. П. Рябушкин, Л. О. Пастернак, В. И. Суриков, А. М. Васнецов, И. Е. Репин, В. А. Серов. Были использованы художественные работы А. С. Степанова и А. К. Беггрова. Лицевая крышка этого тома, посвященного императорским охотам XVIII в., украшена изображением двух соколов, переносящих императорскую корону с одного берега реки, где можно различить выполненные золотым тиснением контуры московского Кремля, на другой берег, где мы видим шпиль Петропавловского собора; рисунок символизирует перенос при Петре I столицы государства из Москвы в Санкт-Петербург и начало императорского правления в России.
Четвертый том, посвященный эпохам правления от Павла I до Александра II, вышел только в 1911 г., после смерти Н. И. Кутепова. Работа была завершена благодаря усилиям его вдовы Елены Андреевны. Она продолжила работу с художниками, обсуждая каждый рисунок с императором Николаем II. В результате, в издание вошли работы
А. Н. Бенуа, Л. О. Пастернака, К. В. Лебедева, Н. С. Самокиша, А. С. Степанова, И. Е. Репина, Ф. А. Рубо,
A. В. Маковского, Н. Е. Сверчкова,
B. И. Навозова, П. П. Соколова, М. А. Зичи, Я. И. Бровара, А. Е. Кар-неева, В. Г. Шварца. При оформлении четвертого тома книги (так же, как и предыдущих) использовались гравюры, предоставленные известным русским коллекционером П. Я. Дашковым.
Что касается содержания, то последний том заканчивался описанием охот при дворе Александра II с воспроизведением значительного количества зарисовок с натуры художника М. А. Зичи, неоднократно сопровождавшего императора в его выездах. Болезнь и смерть помешали Н. И. Кутепову осветить тот период императорских охот, в которых он сам был непосредственным участником и организатором - период правления Александра III. Исследователи предполагают, что этот материал должен был составить заключительный, пятый том роскошного издания.
Как уже было сказано выше, все четыре тома «Охоты» печатались в Экспедиции заготовления государственных бумаг, считавшейся лучшей типографией России. Основанная в 1818 г. по указанию императора Александра I как правительственное учреждение для изготовления денежных знаков и других ценных бумаг, наряду со своей непосредственной деятельностью Экспедиция занималась изданием высокохудожественных книг. Не будучи стесненной в средствах, Экспедиция постоянно оснащала свои мастерские самым современным оборудо-
ванием. Высокий уровень технического оснащения, а также наличие в ее штате ведущих российских специалистов в области полиграфии позволили изготовить все необходимое для издания «Великокняжеской, Царской и Императорской охоты на Руси», задуманной как роскошное, в лучших традициях русской книжности издание: прекрасные шрифты (тогда еще новый, специально созданный шрифт «медиеваль»), серебряные наугольники в форме двуглавых орлов, высококачественная бумага, великолепные воспроизведения рисунков художников. Многокрасочные внетекстовые иллюстрации воспроизвели хромолитографией, а виньетки художника Н. С. Самокиша - фототехническим способом автотипии. Для хромолитографий, вклеенных в книгу, использовали особый сорт плотной бумаги с рельефной поверхностью. Внетекстовые иллюстрации защитили кальками, на которых, поместили подписи к рисункам. За воспроизведение изобразительного материала в издании отвечал заведующий художественной частью Экспедиции гравер Г. И. Франк, исполнивший офорт «Федор Никитич Романов-Захарьин-Юрьев» по оригиналу И. Е. Репина (2-й том). Наряду с автотипией и хромолитографией, в «Царской охоте на Руси» поместили 4 офорта (один, упомянутый выше, и три - с оригиналов В. И. Якоби), а также две гелиогравюры по оригиналам В. И. Сурикова и К. В. Лебедева. Хромолитографии в издании очень высокого качества и вполне достоверно передают все переходы цветовых тонов оригиналов, выполненных акварелью или темперой.
Изданные тома имели яркие, оригинальные, запоминающиеся переплеты, форзацы и суперобложки, выполненные по рисункам Н. С. Самокиша. Особую торжественность добавили золоченые обрезы и шелковые ляссе. Изящное внешнее оформление, иллюстрации-хромолитографии, заставки, виньетки, концовски - все это вместе создало гармоничный целостный ансамбль с текстом, посвященным истории охоты.
Все четыре тома «Охоты» были изданы как на русском, так и на французском языках. Оформление практически не отличалось от издания на русском языке, за исключением небольших изменений, внесенных Н. С. Самокишем в художественный облик переплетов и форзацев. Так, например, в написании заглавия книги на переплете «французского» варианта 1-го тома - «La Chasse Grand-Ducale et Tsarienne en Russie» - Н. С. Самокиш использовал стилизацию под готический шрифт. Подписи к воспроизведенным в тексте документам даны на французском языке.
Появление каждого тома сопровождалось откликами в прессе. Рецензии, авторами которых были известные русские историки и издатели П. Н. Полевой, С. Н. Шубинский, А. В. Половцов, публиковались в крупнейших журналах и газетах, таких как «Исторический вестник», «Русский вестник», «Журнал Министерства народного просвещения», «Московские ведомости», «Правительственный вестник» и др. .
Издание Н. И. Кутепова экспонировалось на нескольких выставках, среди них: выставка «Искусство в книге и плакате», проходившая в рам-
ках Всероссийского съезда художников в Санкт-Петербурге в декабре 1911 - январе 1912 г., и Международная выставка печатного дела и графики в Лейпциге 1914 г.
Среди художников, привлеченных к работе над изданием, были и те, кто в своем творчестве обращался к древнерусской рукописной традиции, использовал различные типы древнерусского письма (устав, полуустав, скоропись) при создании цельной художественной композиции, пытался самостоятельно работать в области искусства рукописной книги. Такими художниками были братья В. М. и А. М. Васнецовы, К. В. Лебедев, А. П. Рябуш-кин, Н. С. Самокиш.
Основная оформительская нагрузка при издании «Охоты» легла на плечи Н. С. Самокиша, который смог предложить новое, удивительное художественно-графическое решение подачи исторического материала, широко используя традиции древнерусского искусства. Именно его заставки, виньетки, инициалы, концовки и полевые украшения, выполненные в древнерусском стиле, связали все четыре тома книги в единое целое. Не текст автора, достаточно фрагментарный (ведь книга - это серия очерков), а именно графические работы сделали ее таковой.
Эта уникальная книга воплотила в своем оформлении лучшие традиции древнерусского книгописания и книгоиздательства и способствовала формированию интереса русского общества и к русской истории, и к древней книжной традиции, и к книгопечатанию, приобщая читателей к высокой полиграфической культуре.
