Песнотворчество преподобного феодора студита в триоди постной. Тропарь Преподобному Феодору Студиту

Игумения Викторина (Перминова)

Доклад игумении Викторины (Перминовой), настоятельницы Богородице-Рождественского ставропигиального женского монастыря, произнесенный на монашеской конференции «Преподобный Феодор Студит – игумен общежительного монастыря» 23 июня 2017 года в Успенском Жировичском ставропигиальном мужском монастыре.

Вступление

Когда мы говорим о служении словом, то имеем в виду то слово, с которым Бог обращается к людям через Своего служителя. Посылая учеников благовествовать о Нем, Господь «отверз им ум к уразумению Писаний» .

По благодати Божией, Евангельское благовестие продолжается до сегодняшнего дня. Это служение совершается и в обителях, ведь кому же, как не посвятившим себя Богу, надлежит быть плодоносной духовной нивой и исполнять Божественное слово? Есть монастыри, пример которых назидает монашествующих на протяжении столетий, такие, как Студийский монастырь, возрожденный преподобным Феодором Студитом.

Своими трудами «Великое оглашение» и «Малое оглашение», а также своей подвижнической жизнью преподобный Феодор Студит вернул монашествующих к первоначальным принципам общежития .

Считая одной из первейших своих обязанностей поучение братии, Студийский игумен стремился проповедовать не менее трех раз в неделю, а также проводил с монашествующими ежедневные беседы. Сам он говорил об этом так: «Наш враг ведет войну вечно. Поэтому нет ничего странного и неразумного в том, что мы трижды в неделю собираемся вместе и, кроме того, еще ежедневно вечером и здесь, на оглашении, советуемся, упражняемся и обороняемся, − напротив, это, с нашей стороны, очень разумно, совершенно правильно и весьма для нас полезно» .

Во многих поучениях преподобный Феодор объясняет, почему он стремится не умалчивать ничего из того, что полезно братии. Он говорит об угрожающем наставнику, по Писанию, наказании за молчание (Иез. 3:17–19). Также, по словам святого Феодора, игумен должен возжигать в братии духовную ревность к исполнению заповедей Божиих и монастырских правил и предоставлять им все необходимое для совершенствования.

Хотелось бы поговорить об опыте преподобного Феодора Студита не только в историческом аспекте. Его опыт применим и в наши дни.

Круг тем поучений преподобного Феодора был весьма широк – от церковных праздников и происходивших в мире событий до обсуждения глубоких и сложных нравственно-аскетических вопросов. Все эти темы актуальны и сегодня. Главной задачей всегда было и есть направление беседы в полезное русло – к созиданию монашеской жизни и исправлению братии.

Призыв к достойной монашеской жизни, напоминание, для чего насельники пришли в монастырь, оживление памяти смерти и Судного дня ради большего преуспеяния в добродетелях, побуждение подражать древним и современным подвижникам – вот основные мотивы, побуждавшие святого обращаться к братии с поучениями. Они остаются теми же и на сегодняшний день.

У современных наставников нередко возникают трудности, когда нужно что-либо сказать братии. Некоторые смиренно говорят об отсутствии дара слова, о том, что они чувствуют скованность, смущение.

Бывает, что человек, к которому обращено слово, еще не в состоянии вместить сказанного, но начинает понимать его в процессе духовного роста. И в этом процессе необходимо обратиться с молитвой к Богу и найти нужные слова, чтобы его поправить или предупредить в конкретной ситуации.

Подчас, слыша даже исполненное любви слово, наставляемый раздражается или впадает в уныние. Тогда отеческое отношение и понимание наставника помогают принять и исполнить сказанное.

Возникают и вопросы о служении слова при ограниченности времени и многочисленности братии.

Многие ответы можно найти, обратившись к практике Студийской обители.

Опыт преподобного Феодора и его применение сегодня

Общее число монашествующих в Студийском монастыре при игумене Феодоре превышало 1000 человек. Наставлять каждого монаха в отдельности, да и собрать тысячную братию вместе не всегда представлялось возможным. Чтобы вся братия находилась под отеческой опекой игумена (ведь игумен – отец для всего братства), чувствовала свое единство и не оставалась без назидания, преподобный Феодор сам составлял для монашествующих поучения. Их переписывали и распространяли среди братии, чтобы слово игумена прочли те, кто по каким-либо причинам не смог присутствовать на общей беседе.

В наше время мы можем воспользоваться этим опытом. Составленное и написанное слово можно зачитать, и это значительно облегчает дело служения. Даже тот, кто не считает себя обладающим даром слова, видя перед собой текст, чувствует себя увереннее. Можно передать текст беседы отсутствующей братии.

Совсем не обязательно составлять текст беседы самому, ведь читали же, например, поучения преподобного Феодора Студита во многих обителях! Можно читать поучения и проповеди древних и современных наставников, различные материалы и доклады, посвященные монашеской жизни. При необходимости, можно комментировать написанное, что-то объяснять по ходу чтения, как того требует момент и польза братии, давать ответ на возникающие у братии после прочтения вопросы.

Привыкший все делать самостоятельно преподобный Феодор сам записывал поучения, за исключением последних, составленных перед кончиной и записанных с его слов другими лицами в то время, когда он лежал на одре болезни.

Поучения Студийского игумена составили два сборника – Малое и Великое оглашения. Разница между ними заключается не в характере поучений, а в их целевой аудитории. Малое оглашение предназначалось для церковного употребления, а Великое – для монастырских потребностей вообще. Великое оглашение получило меньшее распространение. На русском языке оно было издано уже в ХХI веке, в пятом томе Полного собрания творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе.

Малое оглашение состоит из 134-х поучений. Они произнесены по самым разнообразным поводам, в связи с разными, привлекавшими внимание братии, событиями. Такими событиями были праздники Пасхи, Вознесения, Пятидесятницы и другие, смена времен года, церковные волнения, уклонение от монастырского устава, болезни и смерть братьев и другие, вплоть до таких, как свирепствование в окрестностях Константинополя людоедов. Все служило поводом для бесед о монашеской жизни, ее задачах, совершенствовании в добродетелях, путях и средствах духовного делания. И сегодня темы бесед могут быть разнообразными и актуальными.

Аналогичное по содержанию Малому Великое оглашение состоит из трех частей: в первой части содержится 87 поучений, во второй – 124, в третьей – 46. Поучения Великого оглашения отличает то, что они раскрывают основы нравственно-аскетической жизни, дают характеристику добродетельному пути, предлагают руководство в области духовного совершенствования .

Хотя поводы к написанию оглашений были весьма разнообразными, их внутреннее содержание составляют практически вопросы нравственного характера. В них не обсуждаются догматические проблемы, поскольку братия была единодушна с игуменом в вопросах веры.

Как показывает опыт преподобного Феодора, важно говорить с братией на самые разные темы, переходя от церковных и жизненных событий к более глубоким, нравственно-аскетическим вопросам жизни внутренней.

Мотивы поучений

Основных мотивов огласительных бесед у преподобного Феодора было несколько:

1. Один из главных мотивов – призывание братии к монашеским подвигам и нравственному совершенствованию, чтобы жизнь монашествующих соответствовала их званию и избранию.

Как говорил преподобный монашествующим, они совлекли с себя ветхого человека, пострижены, просвещены, освобождены от уз греха, облеклись в нового человека. Святой игумен напоминал братии о данных обетах: «Это ваши обеты перед свидетелем Богом и в присутствии Его святых ангелов? Это вот ножницы, которые вы мне подали собственными руками от руки Господней? …Эх, чада, как вы все перезабыли, как далеко забрели вы!» .

«Именно для Бога вы все пришли сюда из мира – наставляет преподобный, – не принимайтесь вновь за мирское… Вспомним то настроение, с каким мы когда-то пришли в монастырь, какие речи мы тогда говорили, какие обещания давали! Сравним, какими мы вступали в монастырь и каковы мы теперь. Тогда, когда вы предварительно в течение нескольких дней стояли только еще пред вратами монастыря, не произносили ли вы жалобных слов и просьб, не проявляли ли горячего послушания, не обнаруживали ли упорного труда, благоговения, покорных ответов, не повторяли ли вы часто слово «прости»? А теперь все это исчезло, так что у вас замечаются и высокомерие, и грубости, и гневное расширение ноздрей, наморщивание бровей, поднятие плеч, величественность в походке и важность в манере говорить, как будто мы что-то особенное по сравнению с прочими братьями, главные лица в монастыре и в других делах» .

Многие игумены из собственного опыта могут сказать, что такие напоминания очень важны, потому что подобные состояния посещают даже очень хороших монахов.

2. Еще один мотив – близость смертного часа.

Как говорил преподобный, время бежит и приближает всех к последнему часу, когда мы предстанем перед Господом: дни проходят как часы, недели – как дни, месяцы – как недели, годы – как месяцы. И «страшно, братия, во время исхода призывать назад упущенное время и искать [продления] дней жизни для приобретения совершенств… будем всегда готовы к исходу, считая всякий день последним в нашей жизни» .

Любовь к миру, к земной жизни не позволяет душе желать исхода из тела, но о смерти необходимо помнить. Как учил святой, где присутствует размышление о смерти, там есть совестливость, покаяние, умиление, духовное просвещение, желание измениться к лучшему и стремление к небесным благам.

Преподобный Феодор, подобно другим святым Отцам, призывает посмотреть на завершение земной жизни: «Наклонимся к гробам, посмотрим, чем кончается устройство нашей жизни. Что же мы так ухаживаем за этим бедным телом, которое спустя немного времени предадим земле и червю? Зачем увлекаемся страстями, с которыми встретимся на исходе?» .

Самым главным было направить размышления о смерти в полезное русло – не к унынию, а к созиданию правильного внутреннего устроения:

«Зачем нам унывать? – говорит преподобный Феодор. – Разве спустя недолго мы не отойдем отсюда? Разве мы не покинем, по словам божественного и великого Василия, своей состоящей из нескольких костей оболочки? Радуйтесь, ликуйте, окрыляйтесь ревностию, не отвращайтесь ни от какого душевного или телесного труда, ибо и плотский ваш труд, как посвященный Богу, духовен» .

3. Важное значение всегда имели мотивы эсхатологического свойства – напоминание о Страшном Суде и Царствии Небесном, которое приоткрывается для верно подвизающихся еще здесь, на земле, а в полной мере откроется в великий для каждого человека последний день.

Обратим внимание на характер поучений, которые не повергают в уныние, но призывают к доброделанию. Как говорит преподобный, ожидаемое близко, наш Господь приближается, Он уже у дверей. И Он для нас не только Нелицеприятный Судия, но и Возлюбленный Жених наших душ. «Поэтому, – обращается к братии святой Феодор, – все поспешим приготовить к исходу дела, угодные Богу: ленивый пусть пробудится; непослушный пусть сделается послушным; гордый пусть смирится; жестокий пусть смягчится; не проливающий слез пусть сокрушается; не исповедующийся пусть исповедается; праздный пусть начинает работать – все исправляйте все» . Студийский игумен призывает братию принуждать свою природу и подвизаться, чтобы приобрести добродетели. И здесь естественным образом возникает следующий мотив.

4. Преподобный желал подвигнуть братию к подражанию святым, древним подвижникам, духовным наставникам. Это актуально в любую эпоху. Ведь святые имели такое же человеческое естество, как и все мы, боролись с теми же страстями и немощами, но, несмотря ни на что, победили, достигли Царствия Небесного! Монашество в поучениях преподобного Феодора сравнивается и с апостольским служением, и мученическим подвигом. Особо можно отметить тему послушания – как внешнего, так и внутреннего.

Тема послушания в поучениях прп. Феодора Студита

По словам святого Феодора, ученики обыкновенно просвещаются примером жизни духовных наставников, послушник уподобляется добродетелями своему игумену. Древние подвижники преуспевали потому, что имели веру в послушание. Поливая, по благословению, много лет воткнутый в землю жезл своего отца, духовный сын пожал зрелый плод послушания.

«Как свидетельствует сама действительность и показывает сама правда, – говорит преподобный, – ни столпника, ни затворника, ни пустынника, ни носящего вериги никто не считает выше слез (послушника), не восхваляет и не ублажает в такой степени, как истинного послушника. Я сказал – истинного; а истинный [послушник] тот, кто свою душу совершенно, даже до крови (Евр. 12:14), отдал своему руководителю, хотя бы при этом он не выработал никаких достоинств» .

Преподобный Феодор призывает братию пребывать в трезвении и внутреннем послушании, а также в соблюдении устава, подчинении игумену и старшей братии, исполнении монастырских трудов и искренней, свободной от зависти любви друг ко другу.

«Ну, отвечайте мне, как вы поживаете, – спрашивает свою братию Студийский игумен, – как идут ваши дела, как исполняете правило послушания? Как подчиняетесь вы, старшие? Поступаете ли вы по воле Божией и избегаете ли всяких самовольных действий? С другой стороны, и вы, состоящие в подчинении – исполняете ли вы приказания так, как будто они исходят от Самого Бога? Если дело идет не так, то оно находится в плачевном состоянии…» .

По словам святого, Господь не требует от монаха пролития крови, но только отсечения воли, которое Отцы называют мученичеством.

Важным фактором является единение игумена и всего братства во Христе. «Настоятель, как Божий строитель, должен быть разумный и тщательный. Но от сего никакой не будет пользы, если между настоятелем и келарем не будет согласия, и если прочие одни с другими будут не согласны. Ибо как в одном теле членов много, и все члены друг о друге пекутся, …так бывает и в братстве: если не хранится эта истина, то нет и общежития…» .

Как было заведено в Студийской обители, для того, чтобы быть едиными в Боге, братия стремились слушаться друг друга и друг другу помогать. Преподобный Феодор говорил, что «тот, кто мучается больше других (на послушании), кто зябнет, мокнет под дождем, жарится на солнце и так далее, пусть и радуется больше» .

Примечательно и такое наставление, которое воодушевляет и внушает веру в силу таинства послушания. «Ты до смерти обещал послушание, – обращается святой к душе каждого брата. – Но ты говоришь: “Страшусь переплывать море”. Это от неверия: “тамо боишися страха идеже несть страх”. Если ты будешь уповать на послушание, то не только переплывешь море, но и обнаженным телом можешь перейти воду, подражая тому блаженному послушнику, который держась заповеди отца своего, не побоялся переплыть оную страшную реку (Нил), и переплывши, остался невредим, так что видящие это пришли в изумление. Послушание может укрощать и зверей; свидетельствует о сем тот послушник, который по повелению старца своего связал гиену. Послушание и над мертвыми чудодействует; и это показал Акакий, возгласивший из гроба. И для чего говорю то или другое? Сам Единородный Сын Божий “послушлив быв даже до смерти, смерти... крестныя” (Флп. 2:8), совершил спасительное искупление мира. Таковые-то плоды послушания» .

Истинные послушники, по слову святого, повинуются даже сухой палке, поставленной настоятелем, а тем более – человеку и брату. «Ты можешь спастись, – поучал он монахов, – хотя бы и не отличал альфы от виты, но если ты будешь искать своей воли, то, хотя бы усвоил и все знание, даже и египетскую грамоту, [все же] узришь огонь, сожигающий тебя в сем веке и в будущем» .

Святой обращается ко всем со словом о глубоком духовном смысле послушания, поскольку оно возвращает человека к прежнему блаженному райскому состоянию. Плодами послушания являются: мир, тишина, глубокая вера, единение с Богом, игуменом и братством, покаяние, сокрушение о грехах и в то же время надежда на спасение, умиление пред Божественным, смирение и скромность, братская любовь, мудрость, рассудительность и вообще добродетельная и чистая перед Богом жизнь.

Польза духовных бесед

«Святые отцы научили меня, что всякое вообще слово, полезное ли, или иное, есть путь к делам, – говорит преподобный Феодор, – и я прекрасно знаю, что беседа о хорошем непременно ведет вас к такому же делу. Я открыто могу признать, что, благодаря слушанию Боговдохновенных чтений, а до некоторой степени и моим слабым оглашениям, вы поднимаетесь все выше и выше. Напрягаете себя все больше и больше, именно, те из вас, кои прежде были больны страстями – к протрезвлению и исправлению, а остававшиеся добродетельными – к дальнейшему усовершенствованию. И мы исповедуем благодать, посланную нам от Бога, и Его благодеяние, а также не скрываем Его милости (ср. Пс. 39:11)» .

Как во время жизни преподобного Феодора, так и теперь польза общих бесед с братией заключается в том, что они вдохновляют, воодушевляют на духовные подвиги и тщательное исполнение монастырского устава. Благодаря поучениям Студийского игумена, у его братии всегда освежалась память о достодолжном – об исполнении евангельских заповедей и монашеских правил, и оживлялась духовная ревность, чтобы быть исправными даже в малейшем.

Беседы духовно объединяют, сплачивают братство. В результате их проведения вскрываются и исправляются немощи слушающих. На них обычно не бывает равнодушных слушателей. Кто-то радуется, услышав ответ на наболевший вопрос, кто-то, обличаемый совестью, расстраивается, кто-то воодушевляется к духовным деланиям и трудам, кто-то оправдывается, кто-то раскаивается и просит прощения, а есть и такие, которые могут начать возражать, если их в беседе что-либо «задело». Важно не бояться диалога, и доброжелательно, с любовью и молитвой, не надеясь на собственные силы, находить нужный путь к человеку и те слова, которые помогли бы ему разобраться в самом себе.

Общие беседы имеют и то достоинство, что проводящие их могут не прибегать к обсуждению чьих-либо поступков или обличению конкретных лиц, а слушающие имеют возможность получить подробное разъяснение по любому волнующему вопросу: духовной проблеме, страсти, немощи, недоумению и т.д. Ведь случается, что человеку, в силу многих причин, невозможно сказать о его пороке или заблуждении ни наедине, ни при других, да и он сам не в состоянии объяснить то, что с ним происходит.

Святоотеческие разъяснения по выбранной теме назидательны и для всех остальных, и одновременно помогают конкретным слушателям понять собственную проблему, дать реальную оценку своему состоянию, найти «корень» греха, сформулировать и потом правильно сказать на исповеди и наставнику то, чем они духовно больны и в чем именно их болезнь выражается. Таким образом, у многих приобретаются правильные «базовые» понятия, разрешаются недоумения, смущения, и от ответа на вопрос, заданный одним участником, могут получить пользу многие.

Как видно из современной практики духовных бесед, везде, где они проводятся, есть хорошие результаты. Насельники обителей становятся более внимательными, на них меньше действует дух уныния. Они становятся усерднее к посещению богослужений и к исполнению послушаний, лучше относятся друг ко другу, к посетителям монастыря, познают самих себя и отсюда больше работают над собой и меньше осуждают других.

Из поучений преподобного Феодора Студита видно, что он был настоящим отцом для братства, и это может и сегодня послужить примером для любого игумена. Истинный отец общается со своими детьми и радуется этому общению. В одном из поучений преподобный Феодор обращается к братии: «Все вы – мои друзья, все – мои чада, люди, приверженные ко мне, мое сердце, дух, радость, благоволение, венец, слава, сила, спасение, хотя я и не достоин употреблять такие выражения. Я сам, хотя и блудный человек, все-таки желаю, чтобы вы все спасались, все усовершались и становились славными: очищайтесь же, возвышайтесь, и у меня есть надежды на Господа нашего и Бога, ради Коего мы собрались здесь вместе, что вы по молитвам нашего святого отца сделаетесь, а отчасти и становитесь такими» . Родитель не только ждет обращения к нему со стороны детей, но и обращается к ним сам, поскольку нередко бывает, что ребенок по каким-либо причинам не может начать диалог первым. В духовной жизни происходит то же самое.

Чадолюбивые родители в равной степени общаются со всеми детьми. Они стараются, чтобы семья чаще собиралась своим семейным кругом. Обитель – это духовная семья.

Как поставленный Богом пастырь, игумен должен еще и вовремя предупреждать об опасности, предостерегать от ошибок и защищать паству. Для этого ему вверено служение слова. Это касается как общих бесед, так и общения с каждым братом лично. Для общения отца с сыном нет нужды в особом даре слова или умении красиво излагать мысли. Здесь говорит сердце отца, его любовь и забота. Тогда и сын слышит отеческое слово не только внешним, но и внутренним слухом – своим сердцем. Он может воспринять или не воспринять сказанное, но долг отца, предупредившего его, будет выполнен. Для сына остается лишь на собственном опыте убедиться, какие плоды приносит послушание или непослушание.

Перед тем, как сказать слово или составить беседу для братии, наставник должен с искренней молитвой обратиться к Богу, и Господь даст ему сказать слово на пользу. Поскольку Бог вразумляет игумена, а игумен только служит как проводник слова, значит, нет необходимости обижаться и негодовать на не послушавшееся чадо и делать вывод о его плохом отношении лично к игумену. Плохо относится не чадо, а враг нашего спасения, который не переносит даже голоса духовного наставника, а не только сказанного им. И можно лишь сожалеть о том, что враг в чем-то победил брата, что чадо не справилось, испытывает страдания, и, конечно же, молиться за него и продолжать ему помогать.

Заключение

В целом, по своей внешней форме, Оглашения представляют собой беседы, простые по своему изложению. Однако их простота усиливает воздействие слова на слушателя и читателя, так как сказанное сочетается с воодушевлением и свидетельствует о богопросвещенности автора и святости его жизни.

Как же совершать служение слова тому, кто не достиг таких духовных высот, но поставлен Богом вести братство по пути спасения? Божественная благодать, «немощная врачующая и оскудевающая восполняющая» , всегда может прийти на помощь, если мы будем стремиться делать то, что необходимо для пользы братии – словом и примером воодушевлять к истинно монашеской жизни, напоминать о цели монашества, предупреждать об опасностях, утешать скорбящих и малодушных, поддерживать немощных, помогать исправляться согрешающим. Во всем этом нам могут помочь беседы с братией. И при этом всегда нужно надеяться на «премудрости Наставника и смысла Подателя» , что с Его помощью сказанное слово принесет свои плоды в душах и жизни братства .

Примечания:

При подготовке доклада использован материал: Священник Николай Гроссу. Преподобный Феодор Студит, его время жизнь и творения. Часть II. Творения преподобного Феодора Студита // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга VI. Том II. Указ. соч. С. 749–751.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть II. Оглашение 18 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2010. С. 467.

Использован материал: Священник Николай Гроссу. Преподобный Феодор Студит, его время жизнь и творения. Часть II. Творения преподобного Феодора Студита // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга VI. Том II. Указ. соч. С. 749–751.

При подготовке раздела «Мотивы поучений» использован материал: Священник Николай Гроссу. Преподобный Феодор Студит, его время жизнь и творения. Часть II. Творения преподобного Феодора Студита // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга VI. Том II. Указ. соч. С. 749–751.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть II. Оглашение 10 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2010. С. 449.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть II. Оглашение 59 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Указ. соч. С. 552. Также. Великое оглашение. Часть I. Оглашение 5 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Указ соч. С. 233–234.

Феодор Студит, прп. Малое оглашение. Оглашение 126 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Указ. соч. С. 228.

Феодор Студит, прп. Малое оглашение. Оглашение 88 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Указ. соч. С. 165.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть I. Оглашение 5 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. Указ. соч. С. 234–235.

Феодор Студит, прп. Малое оглашение. Оглашение 130 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Указ. соч. С. 235.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть I. Оглашение 81 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. Указ. соч. С. 417.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть I. Оглашение 14 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. Указ. соч. С. 259.

Феодор Студит, прп. Огласительные поучения и завещание. Поучение 80.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть I. Оглашение 3 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. Указ. соч. С. 227.

Феодор Студит, прп. Огласительные поучения и завещание. Поучение 95.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть I. Оглашение 60 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. Указ. соч. С. 372.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть II. Оглашение 22 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. Указ соч. С. 477.

Феодор Студит, прп. Великое оглашение. Часть I. Оглашение 14 // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2010. С. 260–261.

См. Молитва чина хиротонии.

См. Кондак Недели Сыропустной (Адамово изгнание). Триодь постная.

При подготовке доклада использованы материалы:

1. Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир (Иким). Предисловие к первому тому творений преподобного Феодора Студита // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2010. С. 7–16.

2. Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир (Иким). Предисловие ко второму тому творений преподобного Феодора Студита // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга VI. Том II. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2011. С. 7–24.

3. Священник Николай Гроссу. Преподобный Феодор Студит, его время жизнь и творения. Часть II. Творения преподобного Феодора Студита // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга VI. Том II. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2011. С. 543– 816.

4. Соколов И.И., профессор, доктор церковной истории. Преподобный Феодор Студит, его церковно-общественная и богословско-литературная деятельность. Исторический очерк // Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2010. С. 17–106.

Литература:

1. Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга V. Том I. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2010.

2. Полное собрание творений святых Отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе. Книга VI. Том II. М.: Издательство «Сибирская благозвонница», 2011.

Электронный ресурс:

1. Азбука веры. Библиотека. Отечник. Преподобный Феодор Студит.

Храм Феодора Студита (Россия) - описание, история, расположение. Точный адрес и веб-сайт. Отзывы туристов, фото и видео.

• Туры на майские в Россию
• Горящие туры в Россию

Предыдущая фотография Следующая фотография

Истории московских церквей и храмов нередко связаны с именами великих людей прошлого. Часто церкви возводились по обету в благодарность за военные победы, или же по случаю рождения царского наследника, или в память о том или ином важном событии. Храм Феодора Студита на Большой Никитской прославился тем, что был приходским храмом великого полководца Александра Васильевича Суворова, жившего неподалеку. Здесь маленького Суворова крестили, а повзрослев, Александр истово служил в церкви молебны и с трепетом ставил свечки перед иконами. Известно, что Суворов отличался особой набожностью. Считалось даже, что именно благодаря божественной благодати, ему ниспосланной, полководец не проиграл ни одного сражения.

Феодор Студит вспоминается христианской Церковью 11 ноября. В этот же день Русь празднует еще одно великое событие - конец Стояния на Угре, означавший освобождение русского народа от монголо-татарского ига.

Храм, что дошел до нас, был построен в 1624-1625 гг. по приказу самого Патриарха Филарета, отца первого русского царя из династии Романовых. По преданию, по возвращении Филарета из польского плена, именно на этом месте, у Смоленских (позже перименованных в Никитские) ворот, встречало его духовенство столицы. Спустя 5 лет Владыка Филарет изъявил желание видеть здесь монастырь. Великолепный пятиглавый каменный храм со стоящей рядом восьмискатной шатровой колокольней (с уникальными «слухами» на арке звона) - одной из первых в Москве в таком стиле - и стал его соборным храмом. Главный престол был освящен в честь Смоленской иконы Божией Матери, а придел - в честь Феодора Студита, небесного покровителя Патриарха, носившего до пострига имя Федор.

Правила поведения во время господства ереси, извлеченные из творений преподобного игумена и великого исповедника

Феодора Студита

Предисловие

Преподобный игумен Феодор Студит, величайший исповедник Христов, жил и подвизался во славу Божию более тысячи лет тому назад (759-826) при господстве и гонениях двух ересей, из которых последняя – иконоборческая, осужденная VII Вселенским Собором (787 г.), отличалась исключительной свирепостью и гонением на православие. Преподобный Феодор был одним из самых видных и несокрушимых борцов против этой ереси, по какой причине и подвергался постоянному гонению, темницам и ссылкам, с неоднократными кровавыми мучениями.

Оставаясь непоколебимым защитником истинной веры православной и Церкви, он рассылал свои знаменитые письма (и иные творения) повсюду, в которых не только опровергал пагубное лжеучение и утверждал православие, но и неутомимо излагал и насаждал правила поведения, в целях защиты истинной Церкви Христовой, принятых на тайных Соборах исповедников и мучеников того времени. Эти правила и наставления имеют исключительно важное значение для нашего тягчайшего положения в условиях последнего времени, при господстве нынешней антихристовой ереси, самой жестокой и коварной. Только при условии самого тщательного соблюдения этих строгих святоотеческо-исповеднических правил возможна защита и сохранение истинной Церкви Христовой во времена последние, времена ереси “человека греха, сына погибели” (2 Фесс. 2, 3).

Мощи святых.

В связи с вопросом о храмах, занимаемых еретиками, стоит близкий вопрос о поклонении мощам святых угодников Божиих, когда они находятся во владении еретиков. Ответ и на этот вопрос отрицательный. 2)

2) Как видно из ответа преп. Феодора, не запрещается входить для поклонения мощам, как ошибочно изъясняет схим. Епифаний, а возбраняется молиться в усыпальнице с еретиками. Следовательно, в отсутствие еретиков возможны поклонение и молитва перед св. мощами угодника Божия.

По этому поводу преподобный Феодор Студит пишет так:

“О мощах святых: можно ли входить в их усыпальницы и молиться, и покланяться им, если они заняты нечестивыми священниками? – Правило не позволяет, по вышеизложенным причинам, входить в такие усыпальницы; ибо написано: “вскую свобода моя судится от иныя совести” (1 Кор. 10, 29); разве по необходимости, только для поклонения останкам святого, можно войти” (Там же, письмо 216).

Поминовение умерших в ереси. Если кто-либо умер в общении с ересью, то поминать его молитвенно нельзя.

Об этом святой Феодор Студит пишет следующее:

“О том же предмете, о котором ты упомянул, т. е. о поминовении такого-то, ты должен сам по себе знать, что если имевший прежде общение с ересью по страху человеческому, покается при смерти, приняв, например, епитимию от кого-нибудь и таким образом, вступив в общение с православными и в этом состоянии скончается, то, естественно, поместить его в помянниках православных, так как благий Бог наш, по человеколюбию, принимает кающегося и в самый последний час, и там судит его. Потому, если так было, то не запрещается совершать литургию по нем пред Богом. Если же не было ничего такого, но, находясь в общении с ересью, он не успел причаститься Тела и Крови Господней, – тот же хлеб – еретический и не есть Тело Христово, – то нельзя дерзнуть сказать, чтобы можно было делать собрание по нем, т. е. служить литургию, – ибо божественное не может быть обращаемо в шутку, – дабы молящийся о нем не услышал: просите и не приемлете, зане зле просите (Иак. 4, 3). Другого ничего не имею сказать, сколько могу понимать истину. Кое общение свету ко тьме (2 Кор. 6, 14)? Не может быть помещаем между православными не имевший общения с православием, по крайней мере, в последний час. Ибо где он застигнут, там и будет судим, и с каким напутствием отошел в жизнь вечную, так и будет считаться” (Там же, часть 2, письмо 198. К Дорофею сыну, стр. 596).

В ином письме, посвященном рассмотрению нескольких вопросов, преподобный отец пишет:

“Вопрос 1. О пресвитере, диаконе, чтеце, держащихся православного образа мыслей, но имевших общение с еретиками по страху человеческому: можно ли совершать о них божественое приношение, или всенощную, или молитву? Ответ: – Если они до смерти оставались в общении с еретиками, то нет; а если при исходе раскаялись и исповедали, что они были понуждаемы страхом, и, в-третьих, если приобщились православных Святых Таин, то позволительно совершать о них вышесказанное”.

“Вопрос 2. О монахах и монахинях, подобным образом скончавшихся в общении с еретиками? Ответ: – Вышесказанный ответ пусть соблюдается и относительно таких: равно, как и относительно мiрян, мужчин, женщин и детей. Это сказано об умерших” (Там же, часть 3, письмо 220. Разрешение различных вопросов, стр. 630-634).

“Вопрос 18. Об отце моем: следует ли поминать его на литургии? – Ответ: Хотя бы то был отец, хотя бы мать, хотя бы брат, хотя бы кто-нибудь другой, обличенный в общении с ересью до смерти, он, как сказано в предыдущей главе, не должен быть поминаем на литургии; а разве только каждый в душе своей может молиться за таких и творить за них милостыни. Ибо как может тот, кто при жизни имел общение с еретиками и погребен в таком состоянии, быть внесен в помянники при священнодействии православных? Никак нет!” (Там же).

Итак, общее правило таково: не может быть церковного поминовения тех, кто скончался в общении с ересью.

Таинства еретиков, совершаемые и сообщаемые еретиками, – недействительны. Эти “таинства” не освящают, но оскверняют душу и тело.

Священство еретическое. Кто принимает священство у еретиков, тот не имеет сана.

Преподобный Феодор Студит по этому поводу пишет монаху Навкратию:

“Пресвитеру и игумену ты хорошо ответил, что отлучены от священнослужения те, кто ныне рукоположен епископом, оказавшимся еретиком, хотя и говорящим, что собор был дурной и мы погибли. Ибо почему он, признавая это, не убегнет погибели, уклоняясь от ереси, чтобы быть епископом Божиим?... А так как он находится в ереси, поминая еретика, то, хотя бы он и говорил, что содержит здравый образ мыслей, невозможно чтобы рукополагаемые им были истинными служителями Божиими” (Там же, часть 1, письмо 40. К Навкратию сыну, стр. 288).

И в другом месте пишет:

“Разве вы не знаете, что говорит тот же отец (Василий Великий) в другом письме? “Не признаю епископом и не причислю к иереям Христовым того, кто оскверненными руками к разорению веры возведен в начальники” (Письмо Василия Великого 232). Таковы ныне те, которые не по неведению, но по властолюбию вторгаются на епископские престолы, добровольно выдавая истину и взамен получая председательство в нечестии” (Там же, часть 2, письмо 11. К Навкратию сыну, стр. 343).

И, наконец, ответ монаху Мефодию:

“Если епископ, впадший в преступление, будет низложен собором, а потом, после низложения, рукоположит пресвитера, а этот пресвитер, прибыв в монастырь, примет от своего игумена епитимию на время, и после того станет священнодействовать, то желаем знать, можно ли принимать такого священника, если он не виновен? – Ответ: Так как здесь явная нелепость, то вам не следовало бы и спрашивать о таком преступлении. Ибо Христос сказал: “Не может древо зло плоды добры творити” (Матф. 7, 18). Поэтому, хотя бы такой от какого-либо святого, а не только от своего игумена, принял епитимию, он не разрешается к священнослужению. Он не священник, а разрешивший его – не святой; ибо таким образом ниспровергнутся и исчезнут все канонические постановления” (Там же, часть 3, письмо 216. К Мефодию монаху, стр. 622-626).

Вывод ясен: – если в ереси, о которой говорит преподобный Феодор Студит, нет истинного священства, то тем паче нет и не может быть в ныне господствующей ереси антихристовой!

Ересь ныне господствующая.

Святой исповедник Христов говорит:

“Вообще ереси подобны некоторой цепи, сплетенной бесом: они держатся одна другой и зависят от одной главы – нечестия и безбожия, хотя различаются по названиям, по времени, месту, количеству, качеству, силе и деятельности” (Там же, часть 1, письмо 40. К Навкратию сыну, стср. 286).

“Настоящая ересь – есть во всяком случае отречение от Христа” (Там же, часть 3, письмо 213, стр. 777).

“Это – тягчайшая ересь!” (Там же, часть 1, письмо 48, стр. 296).

“Это не простая ересь, а ересь отречения от Христа” (Там же, часть 3, письмо 213, стр. 777).

И поэтому: “Они – не Церковь Господня... Это не Церковь Божия!” (Там же, часть 1, письмо 43. К брату Иосифу и архиепископу, стр. 293).

Если преподобный игумен и исповедник Христов так рассуждает о современных ему двух ересях, прелюбодейной и иконоборческой, то что сказать о современной, в самом точном смысле – богоборной, антихристовой?!

Формы общения с ересью

Послабление епитимии.

Возможно, ли исключение из правил епитимии? Этот вопрос неоднократно ставится преподобным Феодором Студитом.

“Имевший общение против Христа как может иметь общение со Христом? – Ответ: Разрешение отлучения от священнослужения зависит от соборного последования. Решившийся снова бороться после падения пусть лишается того места (положения), которое он занимал; иначе как сделается известным отречение, которое он допустил, и ему самому и другому? Сделать послабление не могу, особенно если в это возвращение его к борьбе не ознаменовалось каким-нибудь отличным делом, как, у епископа Лаодикийского. Ибо и этому я не советовал бы священнодействовать, а разве вступить в общение ради его знаменитости... Впрочем, так как и усиление и послабление зависит от налагающего епитимию, – я говорю в отношении к общению, а не священнодействию, – то; если по непостижимым судьбам праведного гнева Божия продолжатся времена ереси, можно и прежде собора разрешить в Господе, (смотря по тому) тяжко или легко пало это лице и какое оказывает покаяние, как для наших, так и для внешних, равно и принимать пищу вместе им не надобно препятствовать, но с тем, чтобы они не благословляли до разрешения. Вот что относительно таких представилось мне в страхе Божием и по истине”. (Там же, часть 2, письмо 11. К Навкратию сыну, стр. 344).

И если возможно для священника какое-то послабление, в случае если он под запрещением, то при каких условиях и в чем оно выражается? – Ответ: “Мы, отнюдь, имать не говорим сегодня одно, а завтра другое; но одна и та же речь наша постоянна. Какая? – Пресвитеру, обличенному в общении с еретиками, особенно если он и подписался, недозволительно священнодействовать до времени православного собора, на котором подобные дела будут рассмотрены и обсуждены, а разве в случае крайней нужды можно: крестить, выносить мертвого, преподавать одеяние монаху, освящать Богоявленскую воду, читать Евангелие на утрени и преподавать Святые Тайны, уже совершенные неповинным пресвитером; и это, как я сказал, в случае крайней нужды; ибо ему недозволительно делать и сказанное, если найдется священник, не имеющий общение с еретиками”. (Там же, часть 2, письмо 204. К Ирине игумении, стр. 607-608).

“Но возводить его (возвращать) на ту же степень, с которой он низведен (извергнут) не следует до надлежащего времени (до собора), чтобы и этот род преступления был строже наказываем и предварительно сделалось известным, какой способ врачевания удовлетворителен”.(Там же, часть 2, письмо 212. К Евфимию епископу Сардийскому, стр. 618).

К сказанному нечего прибавить, – все предельно ясно. Главное же правило сводится к тому, что священнослужитель, так или иначе вступивший в общение с еретиками и господствующей ересью или давший подписку, запрещается в священнослужении до соборного осуждения ереси и рассмотрения поведения каждого пастыря.

Заключение

Выше были предложены правила поведения православного христианина во время господства богоборной ереси, извлеченные из творения величайшего исповедника веры Христовой – преподобного игумена Феодора Студита. Эти правила очень строги, но и очень близки нам, нашим вопиющим нуждам духовным. Ибо, эти правила созданы, а, вернее, внушены удерживающим антихриста (2 Фесс. 2, 7) Духом Святым, – как средство необходимой защиты против опасности поглощения истинной веры и Церкви богоборческой ересью.

Правила строги, но они “общий голос” древней исповеднической и мученической Церкви, а поэтому должны быть особо близки нам, потому что они – плод благодатного прозрения святого исповедника в то, что “настоящие события оказываются введением к пришествию антихриста”. Это подлинные слова самого преподобного Феодора Студита (Творения, том 2, часть 3, письмо 42. Патрицию, стр. 662).

И если те события были “введением к пришествию антихриста”, то ныне мы живем уже в условиях его пришествия и его богоборного владычества. И коль строги строгие правила преподобного Феодора Студита, – а они не только его правила, но и всей Церкви борющейся, – были необходимы тогда, то тем более они необходимы теперь, – с подбором из этих правил самых строгих решений, ибо зло достигло неимоверного развития.

ПРАВИЛА ПРЕПОДОБНОГО ФЕОДОРА СТУДИТА

Жизнь и творения преподобного Феодора Студита

Преподобный Феодор родился в 759 г. от богатых и благочестивых родителей. Отец его был приближен ко двору, однако при наступлении иконоборческой ереси родители оставили мир и приняли иночество. Преподобный Феодор воспитывался в книжном научении и, по слову святителя Димитрия Ростовского, “еллинстей премудрости учася, бысть ритор прекрасен и философ изряден, и препирашеся с злочестивыми о благочестивой вере” . Преосвященный Филарет пишет, ссылаясь на свидетельство самого святого, что Феодор был женат, но на 22 году жизни он и его супруга Анна “посвятили себя иноческой жизни” . Преподобный со своим дядей преподобным Платоном удалился в Саккуден (или Саккудион), уединенное место под Константинополем, где был основан монастырь, в котором он подвизался в строгом подвижничестве, изучая Священное Писание, творения святых Отцов и особенно труды святителя Василия Великого. Преподобный Феодор, “в мягкости и покои воспитанный”, вдавал себя в монастыре в великие физические труды, не гнушался никаких низких работ и был всем слугою. К тому же он старательно занимался исповеданием и откровением своих дел и помышлений своему духовному отцу, преподобному Платону. По желанию последнего, он был поставлен во пресвитера патриархом Тарасием, после чего умножал свои труды в монастыре. Примерно через 14 лет после своего поступления в обитель преподобный Феодор должен был - против своей воли - принять управление монастырем. Он проявил себя последовательным и строгим начальником, “уча словом и делом, и исправляя во иноцех развращенные уставы” .

Вскоре преподобный Феодор, нелицеприятный критик императора, претерпевает ссылку в Солунь, но через год возвращается и поставляется императрицей Ириной начальником Студиева монастыря в Константинополе. Здесь во всем объеме проявились способности преподобного Феодора как руководителя. Заброшенный монастырь был восстановлен, Преподобный ввел точный порядок во всех областях монастырской жизни, собрал к себе в монастырь более тысячи братий, завел около монастыря училище для детей и сам постоянно занимался как литературными трудами, так и всякой тяжелой и черной работой. Так Преподобный подвизался с 798 по 809 г., когда опять был послан в заточение. Вернувшись из ссылки в 814 г. при императоре Льве Армянине, он становится неустрашимым исповедником иконопочитания, за что и претерпевает жестокое изгнание. Болотистые места, гнилые темницы, кровавые пытки и истязания в Метопе и Боните были уделом преподобного Феодора до 819 г. Почти умирающего от ран и голода, его перевели в Смирнскую темницу, где нанесли ему еще 100 ударов. В 820 г. исповедники иконопочитания были освобождены, но преподобный Феодор не остался в Константинополе, а удалился в уединенное место - Акрит, где и пребывал до своей кончины. Отошел Преподобный ко Господу 11 ноября 826 г. на 68-м году жизни со словами псалма на устах: “во век не забуду оправданий Твоих” (Пс 118:93; ц.-слав.) . Божественными оправданиями (повелениями ) были для Преподобного все горькие муки его исповеднической жизни. Святитель Димитрий Ростовский излагает его житие почти исключительно как исповедника Христова, мало касаясь его трудов как учителя иноков и церковного гимнографа. Основательный анализ этих трудов Преподобного дает преосвященный Филарет, архиепископ Черниговский, и другие исследователи.

Сочинения преподобного исповедника весьма многочисленны. Преосвященный Филарет Черниговский различает среди них 1. сочинения догматические (книги и письма против иконоборцев); 2. увещания (руководства, как вести жизнь христианскую); 3. священные песни и 4. устав. Кроме этих произведений архиепископ Филарет упоминает эпиграммы и ямбические стихи .

Наибольшее значение для разбора песнотворческой деятельности преподобного Феодора представляют его руководства для монахов, так называемые катехизисы Большой и Малый. В них содержатся указания для монахов, трудящихся на различных послушаниях, увещания, приуроченные к праздникам и различным периодам церковного года, прежде всего ко Святой Четыредесятнице . Связь последних с трипеснцами Постной Триоди, написанными преподобным Феодором особенно очевидна.

С. С. Аверинцев останавливается при характеристике “колос­сального наследия” преподобного Феодора Студита на “ямби­ческих стихотворениях, посвященных монастырской жизни”, которые отличаются “простотой и непосредственностью”. Он приводит свой перевод стихов к монастырскому повару:

О чадо, как не удостоить повара
Венца за прилежанье целодневное?
Смиренный труд - а слава в нем небесная,
Грязна рука у повара - душа чиста,
Огонь ли жжет - геенны огнь не будет жечь.
Спеши на кухню, бодрый и послушливый,
Чуть свет огонь раздуешь, перемоешь все,
Накормишь братью, а послужишь Господу.
Да не забудь приправить труд молитвою,
И воссияешь славою Иакова,
В усердьи и смиреньи провожая жизнь .

О жизненной силе этих наставлений свидетельствует ученик Преподобного, Михаил, слова которого передает преосвященный Филарет Черниговский: “Сколько в том и другом катихизисе небесной, благодатной мудрости - известно каждому <…> Я убежден для себя, что ни из какой другой книги не почерпал столько света и столько сокрушения, как из Оглашений отца нашего”. Преосвященный Филарет добавляет, что “все наставления оглашений довольно кратки <…> но они сильны искренностию” .

Переходя к перечислению гимнографических трудов преподобного Феодора Студита, необходимо указать, что кроме его творений в Постной Триоди, давших Преподобному имя ее составителя, в Минее встречаются также стихиры, надписанные именем Студита . Преосвященный Филарет считает, что эти стихиры, по всей вероятности, относятся к трудам Феодора, так как он писал больше других студитских отцов. Преподобному Феодору Студиту приписывают также 75 степенных гимнов-песней на погребение Спасителя к стихам 118 псалма. В службе же печатной Постной Триоди их столько, сколько стихов псалма, то есть 176. Преосвященный Филарет Черниговский считает, что указания эти имеют основание тем более, что именно студийским монахом Феоктистом в подражание песням на погребение Спасителя написаны песни на погребение Богоматери. Преосвященный Филарет упоминает также “канон умилительный” преподобного Феодора “для пения в нощи” . Но основным песнотворческим деланием преподобного Феодора Студита было составление песен на Святую Четыредесятницу, а также редактирование трудов тех отцов, которые писали свои произведения для дней Великого Поста.

В обстоятельном исследовании Постной Триоди И. А. Карабинова показано, что триодные песнопения составлялись братьями Феодором и Иосифом между 813 и 820 гг., когда они находились в церкви святого Романа в Константинополе . Вместе с тем И. А. Карабинов допускает, что трипеснцы могли быть составлены преподобным Феодором и в монастыре Саккудион после избрания его игуменом, между 794 и 815 гг. . По мнению исследователя, значение трудов преподобного Феодора Студита при составлении Постной Триоди столь велико, что история этой богослужебной книги должна иметь такую периодизацию:

I период - до преподобного Феодора Студита;
II период - деятельность преподобного Феодора Студита и продолжателей его труда, песнописцев IX в.;
III период - с Х по ХV в. .

Архиепископ Черниговский Филарет придает большое значение тому, что святые братья Феодор и Иосиф приводили в порядок песни Триоди, составленные до них. Они дополнили Великий Канон Андрея Критского, отчетливо разделив его на песни и присоединив к нему тропари в честь святых Андрея и Марии Египетской . И. А. Карабинов также согласен с тем, что окончание песен Великого Канона, их троичны и богородичны, принадлежит преподобному Феодору .

К трудам преподобного Феодора в Постной Триоди относятся каноны, стихиры и трипеснцы. Назовем прежде всего каноны Преподобного:

1. на субботу мясопустную (о усопших) со стихирами;
2. на субботу сырную (прославление памяти преподобных отцев, в подвизе просиявших) со стихирами;
3. Канон на неделю мясопустную (на второе пришествие Христово);
4. Канон на 3-ю неделю Великого Поста, Кресту Христову;

Исследователи Постной Триоди установили, что каноны преподобного Феодора на неделю мясопустную и неделю крестопоклонную претерпели изменения: в них опущена 2-я песнь, а в начале каждой песни этих канонов опущены два тропаря, прославляющие Воскресение Христово. Канон в субботу сырную, напротив, имеет некоторые добавления. В Триоди Постной преподобному Феодору принадлежат также 35 трипеснцев (по И. А. Карабинову - 30); четыре четверопеснца (на субботы 2-й, 3-й, 4-й, 5-й седмиц Великого Поста), 30 подобных стихир и 30 седальнов . Эти песнотворческие произведения преподобного Феодора Студита составляют живую ткань богослужений Святой Четыредесятницы и предоставляют возможность разбора отдельных богословских положений.

Трипеснцы преподобного Феодора Студита

Начиная разбирать труды преподобного Феодора, бесценное слагаемое, вкладываемое святою Церковью в сосуд ее великопостного богослужения, следует прежде всего изучить состав постовых трипеснцев, а также канонов, читаемых в подготовительные седмицы к Великому Посту. В этих песнопениях Преподобный открывается как великий авва монахов, но одновременно - и как любящий духовный отец всех грядущих к покаянию, всех христиан, ищущих обновления души. Крепки, ясны, тверды слова преподобного отца, когда он сначала убеждает верующих войти в постное поприще, а затем помогает каждому идти этим путем, уговаривает, поддерживает, ободряет.

“Любезно, людие, пост облобызаим, - восклицает Преподобный в самогласной стихире на утро сырного вторника, - приспе бо духовных подвигов начало <…> спостраждем, яко раби Христови, да и спрославимся, яко чада Божия” . “Не поста начало настоящий святый день вернии ведуще, - пишет его брат преподобный Иосиф в трипеснце среды сырной, развивая идею преподобного Феодора, - но вход глаголюще и пришествие к преддверию постному” . Необходимо поддержать христианина, входящего в постное делание, не испугать его строгостию воздержания, а постепенно подготовить его и тем ободрить, утешить.

Исповедуя Великий Пост весною души, преподобный Феодор ублажает подготовительную Сырную седмицу, называя ее предочистительной . “Весну возвещающая приближися сия, ныне предъочистительная седмица всечестная священных постов” . А поститься христианину подобает “не брашны токмо, но и деяньми”, и начинать пост следует “теплым помышлением” , “не во вражде и брани, не в зависти и рвении, не во тщеславии и лести сокровенней” . Здесь мы видим Преподобного, износящего опыт своей внутренней жизни, познавшего в своем монашеском делании борьбу с сокровенными недолжными движениями сердца. Их он открывает всем христианам, всем “верным”, указуя правильный, непадательный путь к здравию духовному.

Заключить же труд покаяния следует в любви и милости, и потому в следующем тропаре того же трипеснца преподобный Феодор пишет: “Милующии, рече, нищия, Спасу взаим дают разумно. О радости неуподобимыя! Подает бо богатно воздаяния добрых во вся веки” . И это по опыту знал Преподобный, так как, трудясь в монастыре, испытывая и проходя на деле все трудные и черные работы, он ведал и радость утешения от Бога после исполнения всех тяжелых послушаний для членов своего великого братства. А сейчас, в песнопениях церковных душа его, его опыт внутренней жизни открыт всем людям, входящим в постное поприще, всем дорогим его сердцу “верным”, которых он не устает всесторонне отечески поддерживать и укреплять.

Изложенные мысли будут многократно повторяться любящею душою великого аввы и духовного отца человеков на протяжении всех подготовительных дней к Великому Посту, чтобы жизнь сердца христианина созидалась на подлинных основаниях; с ними он войдет и в дни Святой Четыредесятницы, разнообразя свои выражения и образы. В вечер прощеного воскресенья отрадно услышать стихиру преподобного Феодора на Господи воззвах , где так отчетлива забота подвижника о людях. “Постное время светло начнем, - убеждает преподобный отец, - к подвигом духовным себе подложивше, очистим душу, очистим плоть, постимся якоже в снедех от всякия страсти, добродетельми наслаждающеся духа”. В конце стихиры песнописец обращает свой мысленный взор к грядущим страстям Христовым и к святой Пасхе .

Тот же светлый тон сохраняется, когда пост уже наступил. В трипеснце понедельника первой седмицы Преподобный возглашает: “Светло усрящим поста вход, вернии, и да не сетуим, но омыим лица наша бесстрастия водою” . А дальше Преподобный спешит предупредить, что важен и первый день наступившего поста; он старается поддержать, подбодрить человека. “День един убо, рече, житие всех земных, - богословствует Преподобный, - труждающимся от любве четыредесять суть дней поста, яже совершим светло” . И воистину отрадно на душе постящемуся, когда он чувствует, что Преподобный подкрепляет его, все помнит, все замечает, бодрствует и не изнемогает.

Преподобный Феодор поддерживает постящихся и на второй день. Уже в седальне вторника первой седмицы он пишет: “Гос­поди, спасительное воздержание двоеденствующе вопием Ти: умили сердца нас рабов Твоих” . В своих строках преподобный отец никогда не отделяет себя от прочих христиан, о которых держит слово, он говорит: “умили сердца нас , рабов Твоих” . Течение поста и дальше будет все время под неустанным вниманием преподобного Феодора. В стихирах, седальнах, тропарях трипеснцев он все время по-отечески бдителен, готов вовремя помочь, поддержать, ободрить постящегося. В стихире вечера первого воскресенья он пишет: “Постов ныне двоеседмичие светло начнем” , - и подтверждает в седальне понедельника: “Господи, направи ны, пост повторяющия” , - и еще отчетливее поддерживает свою основную идею в стихире на Господи воззвах : “Даровавый нам во святое поприще вторыя седмицы внити, Сам сподоби, Господи, и к будущему благотещи” .

В трипеснцах этих дней, все время поддерживая в постящихся внимание к проходящему перед ними постному поприщу, он не забывает дать им слово духовной поддержки, что необходимо человеку, соблюдающему нерассеянность своего внимательного делания. Так, в понедельник, напоминая братии о начале “вто­рой седмицы светотворных постов” , во вторник этой седмицы он убеждает с любовию о внутреннем делании: “Истинным постом постимся Господеви <…> языка, ярости, и лжи и всякия иныя страсти очуждимся” .

Позднее с ходом Великого Поста напоминания о сроках его станут реже, так как “верные” психологически уже вошли в постный подвиг, но третья седмица - еще вся во внимании Преподобного. “Поста наченше седмицу третию, - восклицает он, - Троицу честную восхвалим, вернии, прочее радостно преходяще” . Богословием Святой Троицы, Которую он непрестанно восхваляет в заключительных тропарях своих трипеснцев, преподобный Феодор особенно поддерживает церковных людей в эту седмицу Великого Поста. “Троице <…> честная, - восклицает он в понедельник этой недели, - пост в седмицах триех совершающия сохрани целы и неосужденны” .

Здесь же и духовное напоминание о смысле поста: “Ныне в седмицах триех <…> очистившеся, братие, в гору молитв достигнем” . Во вторник на утрени Преподобный не устает напоминать о необходимости внутреннего делания. “Постов пресветлую благодать приемше, добродетельми облистаимся, тихая лица, тихия и обычаи показующе душевного устроения” . Эти и подобные увещания необходимы человеку, держащемуся за постное делание, уже немного и изнемогающему, ему необходимо напоминание, ради чего он несет постное истощание. Отрадно, что Преподобный предлагает все время смотреть внутрь себя, следить за дыханием своего внутреннего человека.

Но преподобный Феодор идет и дальше. Ему мало только напоминать постящемуся о духовной жизни, ему необходимо уверить младшего брата, сказать ему опытное слово поддержки, внушить ему надежду и радость. Поэтому ниже он восклицает: “Да никтоже нас унынием и леностию обложится, о братие! Время делания, час торжества; кто премудр убо во един день приобрести вся веки?” .

Когда мы говорили о том, что образ преподобного Феодора Студита становится особенно впечатляющим и отчетливым, когда он предстает перед нами как составитель Постной Триоди, мы имели в виду главным образом ту неуклонную воспитующую линию Преподобного, которую мы постарались проследить, приводя выдержки из его трипеснцев. Изо дня в день он внимательно строит последование Постной Триоди, воистину как бы ткет одну прочную ткань, ведет одну-единственную нить, поддерживающую в людях постный подвиг. Эта нить будет идти до самой Страстной седмицы, заканчиваясь только в дни 6-й седмицы Ваий.

Отмеченная нами нить мыслей преподобного Феодора Студита о последовательности дней и недель Великого Поста имеет продолжение и позднее упомянутой третьей седмицы. В понедельник 4-й седмицы он полон мыслями о грядущем Воскресении Христовом, почему и убеждает “пост преполовивше, дерзаим духом на грядущее юношески, благотекуще с Богом, братие” . В вечер недели преподобный Феодор вещает: “Преполо­вивше сей священный пощения путь, к будущему радостию потецем” и, предлагая помазать души “благотворения елеем”, опять направляет мысль постящихся к Страстям Христовым, к тому, чтобы “предварити и страшное и святое Воскресение” .

На 5-й неделе - только упоминание о предварении седмицы “предсияющую светло Лазарево от мертвых востание страшное”, и дальше опять устремление преподобной души Феодора к Страстям Христовым “ко пристанищу Страстей Христовых достигнути помолимся” . Шестая седмица обозначена только в своем начале: “Шестую от честных постов седмицу усердно начинающе, Господеви предпразднственное пение ваий принесем, вернии” , а затем уже идет счет дней умершего Лазаря. “Двое­денствует Лазарь во гробе, - размышляет Преподобный, - сущия от века видит умершия, тамо зрит страхи странныя” , и душа преподобного Феодора устремляется ко Христу, благословляя Его вход во Иерусалим.

Эти выдержки из великопостных творений преподобного Феодора, где становятся особенно отчетливыми его заботы о спасении души человеческой, имеют ближайшее отношение к одному из сказаний о нем, которое приводится во многих списках его жития и подробно изложено в Четьях-Минеях святителя Димитрия Ростовского.

Некий благочестивый муж, живший “во острове Сардийстем”, говорится в этом сказании, имел обычай прочитывать молебные песни преподобного Феодора Студита. Однажды к этому мужу пришли некии иноки, которые недоброжелательно отозвались о трудах Преподобного, и муж этот “не пояше трипеснцев онаго (преподобного Феодора) на утреннем пении”. Тогда “единая нощи преподобный отец Феодор явися ему, мал возрастом, якоже бе жив, блед лицем, плешив главою”. Вслед него шли иноки, державшие в руках жезлы, “глаголаше отец (этому мужу) почто неверием отвергл еси моя творения, яже прежде любил и почитал еси; почто сего не рассудил еси, яко аще бы не видела Церковь Божия в них пользы, не бы их прияла; не ухищренным бо лжесловием, ни витийством речи составлена суть, но по всему здравая и смиренная имут словеса, могущая сокрушити сердце и умилити душу: сладка бо суть и полезна истинно хотящим спастися”. Муж был наказан иноками, пришедшими с преподобным Феодором. По пробуждению от сна он различил на теле своем следы наказаний, понял свою ошибку, удалил “зловерных иноков” из своего дома и опять стал неукоснительно воспевать трипеснцы преподобного Феодора на своей молитве.

Сказание это очень поучительно; его приводит в своем обзоре песнопевцев и преосвященный Филарет Черниговский. Из него видно, какое место занимают в Богослужении Церкви трипеснцы преподобного Феодора Студита. Ибо воистину, как это очевидно из приведенных выше цитат, все они “сладка суть и полезна истинно хотящим спастися”, так как имеют “здравая и смиренная словеса, могущая сокрушити сердце и умилити душу”.

Близко к творениям преподобного Феодора, в которых раскрывается изложенная выше тема его душепопечительной любви, стоят и строки его канона в субботу мясопустную, когда Святая Церковь поминает всех прежде усопших отцов и братий. Здесь преподобный Феодор не столько авва кающихся, сколько многопопечительный отец всех человеков, когда-либо живших христиан, умерших при тех или иных обстоятельствах. Живая любовь к человеку подсказывает Преподобному возможные причины и обстоятельства кончины, почему, от первой песни и до последней, он с глубокой любовью вникает в судьбы людские, связывая их с судьбами Божиими.

“Глубиною судеб Твоих, Христе, - пишет преподобный Феодор уже в 1-й песни, - Ты предопределил еси коегождо кончину жизни, предел и образ” . В следующих песнях дается уточнение многообразных причин кончины человеков, во все эти причины вникает душа Преподобного; в любви своей духовной он как бы сооблекается в смерть каждого верного и с ним соумирает. “Усопшия в море, или на земли, или в реках, источницех, или езерех, или в ровенницех <…> вся упокой” , - пишет Преподобный. Дальше он поминает “напрасно (внезап­но) восхищенныя, попаляемыя от молнии, и измерзшия мразом, и всякою раною” , или тех, кто “в горе, на пути, на местех пустых” оставили житие, “монахи же и бельцы, юноши и старцы” , или тех, кто “от печали и радости прешедшыя ненадежно (неожиданно) <…> в благоденствии пострадавшыя или злоденствии” . Преподобный Феодор знал, что умирают люди в благоденствии своем, умирают и от радости. А дальше - молитва за тех “яже уби мечь, и конь совосхити, град, снег и туча умноженная; яже удави плинфа, или персть посыпа” .

Для любви Преподобного нет недостойного образа смерти, все уходящие в иной мир должны быть им помянуты; все отражены, запечатлены в его сердце. “От стремнины всяческия падшия, древа, железа, всякаго камене” поминаются им, так же как умершие “от клича <…> зельнаго, и скорого течения, заушения, удавления же и лягания” . О всех ушедших печалится Преподобный, всех их поставляет в своей молитве перед Богом, Христом воскресшим, и восклицает: “Возсияв, яко солнце из гроба, сыны воскресения Твоего сотвори, Господи славы, вся умершия в вере, во веки”, - и продолжает: “Безвестных и сокровенных Сведетелю, егда имаши открыти дела тьмы и советы сердец наших, тогда не истяжи слова со всеми верою усопшими” .

Перечислив все возможные причины смерти, вникнув во все виды исшествия, пострадав с каждою душою, ушедшею в иной мир, преподобный Феодор мирно кончает свою долгую молитву. “Всякий возраст, - вздыхает он в заключительной песни канона, - старцы и юныя, младенцы и дети, и ссущия млеко, мужеское естество и женское, упокой, Боже, яже приял еси верныя” .

В других канонах преподобного Феодора Студита, помещенных в Постной Триоди, можно найти немало свидетельств попечения его о спасении души человеческой, но здесь мы ограничимся тем, что написано, чтобы коснуться и других сторон песнотворческой деятельности Преподобного, выступающих в его гимнографическом творчестве на страницах Постной Триоди.

Троичны преподобного Феодора

Трипеснцы преподобного Феодора Студита сходны с его поучениями для монахов, с текстами Малого и Большого катехизисов. Это становится очевидным из сравнения их и приведенных выше стихотворных обращений к монахам с текстами великопостных произведений Преподобного. Но в трипеснцах преподобный Феодор расширяет свою проповедь, обращаясь с ней ко всем постящимся, ко всем христианам, становясь, как мы и отмечали, аввою всех кающихся и притекающих ко Христу в дни Великой Четыредесятницы .

Вместе с тем очевидно, что среди поучительных тропарей преподобного аввы Студийского монастыря большое место занимает как славословие Пресвятой Троицы, так и тщательно обработанные стихи, прославляющие Пресвятую Богородицу. Все исследователи трудов преподобного Феодора считают окончание песен канонов троичными - что, как правило, не встречается у других песнопевцев - характерной чертой его творчества. Эти троичны создают особый стиль, сообщают всему постному песнопению торжественный характер, как бы приподнимают и укрепляют душу постящегося. Они находятся обычно во всех песнях трипеснцев преподобного Феодора, отмечаются во всех его канонах, написанных для различных седмиц Великого Поста, присутствуют и в песнях Великого Канона святого Андрея Критского, который редактировали святые братья Студиты.

Нам представляется, что преподобный Феодор, заботясь пре­жде всего о спасении верных, писал свои каноны и трипеснцы применительно именно к этой, основной своей задаче, разрешая себе вместе с тем в заключение песен изображать троичные и богородичные тропари. Можно допустить, что, по своему глубокому смирению монаха, он не разрешал себе высокого богословия, не считал себя достойным высокого песнопения Пресвятой Троицы, тем более, что к его времени были уже написаны каноны на день Пятидесятницы великими святыми песнописцами Космою и Иоанном Дамаскиным. Вместе с тем моление его сердца, возлюбившего всеми силами иноческий подвиг, искало своего выхода в обращении к Началу Начал, к Имени приснопокланяемого Триипостасного Божества. Отсюда троичны во всех его произведениях и в тех творениях других песнописцев, которые он облекал в песни, придавая им форму, характерную для его времени.

Православному христианину больше других известны троичны преподобного Феодора, составленные им для Великого Канона святого Андрея Критского. Их он слышит в первые четыре дня Великого Поста и еще один раз, вечером среды 5-й седмицы. Троичны эти в своем звучании образуют органически единое целое со строками канона преподобного Андрея Критского и настолько усвоились людям церковным, что без них они не мыслят слушание Великого Канона.

Преподобный Феодор часто вкладывает в свое обращение к Святой Троице те молитвенные вздохи и сетования, что присущи тропарям Великого Канона, и тогда это - единое покаянное вопияние сердца. Так, в первой песни канона преподобный Феодор (не исключено, конечно, что вместе со своим преподобным братом) восклицает: “Пресущественная Троице, во Единице покланяемая! Возми бремя от мене тяжкое, греховное и яко благоутробна, даждь ми слезы умиления” . Каждый верующий, вступающий в поприще Великого Поста, ждет первых покаянных строк Великого Канона, ждет и этого благодатного обращения к Святой Троице, которое умиряет, успокаивает его встрепенувшееся, ищущее углубленного самосознания сердце. Возми бремя от мене тяжкое, греховное… Это так необходимо нам в нашем самоиспытании.

Тот же зов о помиловании звучит и в троичне второй песни Великого Канона, как бы усугубляясь в связи с особым покаянным значением этой песни. “Безначальная, несозданная Троице, нераздельная Единице! - вопиет преподобный Феодор. - Кающася мя приими, согрешивша спаси, Твое есмь создание, не презри, но пощади и избави мя огненнаго осуждения” . В последующих песнях эта молитва о помиловании становится более умиротворенной. Душа человека, словами преподобного Феодора обращаясь к Пресвятой Троице, молит Ее спасти в песни третьей: “Спаси ны, верою покланяющияся державе Твоей” , - и в восьмой, возблагословив Святую Троицу, просит о помиловании: “Троице Единице, помилуй мя” .

Прочие троичны Великого Канона содержат уже славословие Триипостасного Божества, возводя душу христианина к надежде и светлому упованию о спасении. Этих обращений ко Святой Троице значительно больше на всем протяжении Постной Триоди, однако покаянные молитвы к Троице-Богу постоянно встречаются в канонах или трипеснцах Преподобного. Так, в каноне на субботу мясопустную он, восхваляя Пресвятую Троицу, заканчивает молением о спасении: “Пресовершенная Единице, Пребожественная, Триипостасная, - пишет он, - нерожденне Отче и Сыне Единородне, Душе от Отца исходяй, Сыном же являяйся; существо едино и естество, господство, царство, спаси всех нас ” . Та же мысль звучит и в каноне Преподобного в неделю мясопустную: “Триипостасная Единице, начальнейшая Госпоже всех, совершенноначальное преначалие, Сама нас спаси, Отче и Сыне и Душе Пресвятый!” .

В трипеснцах первой седмицы Великого Поста преподобный Феодор преимущественно воздает славословие Пресвятой Троице, но в отдельных тропарях молит о помиловании. “Спасай чтущия Тя”, - вопиет Преподобный в понедельник первой седмицы, а в среду той же седмицы молит: “Единице Триипостасная, Троице единственная, господоначальная! Естество равнославное, Отче, Сыне и Божественный Душе, спаси всех нас” . Так как в эти дни и в строках Великого Канона преподобного Андрея Критского, и в тропарях святителя Иосифа Студита присутствует много покаянных обращений к Господу, у преподобного Феодора, как правило, мало покаянных воплей к Пресвятой Троице. В отличие от названных песнотворцев, он умеряет эти вопияния славословием Триипостасного Божества, но в отдельных тропарях сохраняет молитву, мольбу о помиловании, о прощении согрешений. “О Троице Всесвятая! Ты наше служение, Ты и прибежище, и держава, в естестве едином Тя воспевающим, очищение прегрешений низпосли” .

В последующие недели Великого Поста преподобный Феодор опять в своих троичных молит о спасении, но иногда выражает свои прошения в несколько необычной форме. Во вторник второй седмицы он восклицает: “Трисветлое, Господи, Твоего единоначалия светлыми сияньми во ум наш облистай от прелести многообразныя обращатися нам к соединительному обожению” . Это уже положения богословского порядка, которые преподобный Феодор в изобилии обнаруживает в своих троичных.

В последующие седмицы преподобный Феодор молит “Пре­совершенную Единицу”, чтобы Она спасла “всех нас” или чтобы “Троица Святая” спасла “служащия <…> всех Создателю” . Иногда воссылается просьба об избавлении от “искушений и бед <…> воспевающия” Святую Троицу, или кратко - о сохранении рабов Божиих: “Троице Пресвятая, Отче, и Сыне, и Душе вседетельный! Блаженное Божество, безначальное Существо и Трисиянный Свете, всезрительная Державо, рабы Твоя сохрани” . И только в каноне Святому Кресту в крестопоклонное воскресенье Преподобный разрешает себе молиться о всем мире: “О, Троице начертаньми! О, Единице зраком! Отче, Сыне и Душе, единосильная Единице, в совете, и хотении, и державы начале, мир Твой сохрани, мир подающи” .

Можно ограничиться приведенными примерами того, как Преподобный, воспевая Пресвятую Троицу, умоляет Ее о грехах человеческих. Основной же состав троичных преподобного Феодора - это его славословие, воспевание Пресвятой Троицы, представленное как в его канонах, так и во множестве трипеснцев. Очевидно, это было основной мыслью Преподобного, основной его задачей - дать кающейся душе, о которой он имеет постоянную заботу и памятование, возможность возникать от своих тяжких состояний, от своего постоянного покаянного плача в радость славословия, в высоту воспевания Пресвятой Троицы. Ведь по опыту своей внутренней жизни он знал, что человеку необходимо, наряду с покаянным сетованием, ощущение высокой духовной радости. Потому преподобный Феодор и разместил свои утешительные мысли о Святой Троице на протяжении всех шести недель Великого Поста, привел их и во всех канонах в подготовительные к Посту недели.

Если подсчитать число его троичных в Постной Триоди (а они могли бы составить более 5-ти полных канонов), оно было бы грандиозно. Однако Преподобный, имея душепопечительные заботы и глубокое смирение инока, не создал этих крупных произведений, а счел более правильным, более смиренным для себя и имеющим большее воспитательное значение дать эти троичны в своих трипеснцах на каждый день Великого Поста (кроме воскресений), чтобы христиане, проходя поприще покаяния, одновременно укреплялись славословием Триипостасного Божества. Эти же троичны украшают и все полные каноны Преподобного, помещенные в Постной Триоди.

В доступных нам исследованиях троичны преподобного Феодора как самостоятельные произведения не анализируются. Образ преподобного Феодора, аввы своего монастыря, учителя монахов и отца всех приносящих покаяние, как бы закрывал все те богословские песнотворческие труды, которые нам сохранила Святая Церковь в Постной Триоди. Мы также не возьмемся по достоинству оценить богословие трипеснцев преподобного Феодора Студита, попробуем только в какой-то мере систематизировать их, разделить на определенные группы. Приведенные выше троичны уже открывали глубокие поиски преподобного Феодора как богослова. Еще большие сокровища находятся в тех его троичных тропарях, где Преподобный выступает певцом, проповедником, собственно богословом Святой Троицы.

Самая большая группа троичных содержит славословие, прославление, воспевание Святой Троицы. Меньшая - идею поклонения , благодарения Троице-Богу. В еще меньшем количестве троичных преподобный Феодор позволяет себе богословствовать . И, наконец, только в единичных случаях преподобный песнописец усвояет изложение Таинства Троичного Божества Самим Лицам Святой Троицы. Эти основные мысли можно проследить и в наиболее известных троичных Великого Канона, и в тех бесчисленных троичных, которые расположены по всем дням и неделям Великого Поста и неделям подготовительным к нему. Благодаря им мы находим в этих тропарях преподобного Феодора Студита то богатство образов и лексики, которое делает его троичны украшением Постной Триоди. Отсюда и великое значение этих произведений преподобного аввы для предмета Литургического богословия .

Первая, наиболее обширная группа троичных, где преподобный Феодор славословит Святую Троицу, поистине безгранична. Тропари этой категории встречаются уже в канонах предначинательных к Посту недель. “Якоже треми солнцы Божество, - восклицает Преподобный в субботу мясопустную, - единым света срастворением да воспоется Отец, и Сын, и Божественный Дух, Един естеством, но три ипостасьми” . Ниже это славословие выражается иным образом. “Единый в Троице Боже, - взывает здесь преподобный Феодор, - слава Тебе непрестанно”, и дальше идет изложение “трисветлых свойств” Святой Троицы .

В каноне недели мясопустной Преподобный более подробно приносит свое воспевание Святой Троицы. “Сына от Отца, и Духа славлю , - пишет он, - яко от солнца свет и лучу; Оваго убо рождественне, зане и рождение, Оваго же происходне, зане и происхождение, Собезначальную Божественную Троицу, покланяемую от всякия твари” . В том же каноне он говорит, несколько видоизменяя мысль: “Три пою сия” . Продолжая свое славословие, Преподобный воспевает в трипеснце сырного пятка: “Отца, и Слово вси, и Святаго Духа славим во едином естестве, познание светлое излагающе” . Здесь он, говоря о светлом познании , по существу уже богословствует.

Иногда для усиления славословия Пресвятой Троицы Преподобный приглашает к этому славословию ангельские силы. Так, он пишет в четверопеснце второй седмицы Великого Поста: “Триипостасная Единице, Отче, Сыне и Душе живый, Едино Божество, едино царство; Тебе хвалят незаходимаго света ангельская воинства, и мы сущии на земли поем, благословим и превозносим во вся веки” . А в понедельник 3-й седмицы эта мысль выражена более кратко: “Три пою херувимски, Святое Тебе Божество” .

Иногда догмат Святой Троицы выражается в троичных тропарях преподобного Феодора очень кратко, как, например, в трипеснце пятка 3-й седмицы: “Пресветлыя Троицы трисолнечное воспоим, вернии, свет Отца чтуще, свет Сына славяще, свет и Духа возвещающе” . Так же кратко воспевание триипостасного Бога в среду 5-й седмицы Великого Поста: “Херувимски Тя, о Троице, свят, свят, свят, пою едино Божество, безначальное, простое и всеми непостижное” .

Однако чаще преподобному Феодору потребно относительно пространное выражение мысли, которую он приносит в своих трипеснцах для достойного снабдения души христиан, проходящих постное делание. “И Троицу славлю Тя, и яко Единицу пою Тя, Божество едино, Отче Вседержителю, и единоначальне Сыне, Душе Святый, и всевладычняя Державо, едино Естество, едино Царство, в триех начертаниих же покланяемое” . В этом пространном троичне у преподобного песнописца соединяются два разграничиваемые им понятия славословия и поклонения .

То же явление мы находим и в троичне канона святого Андрея Критского, в заключительной 9-й песни, где как бы подводится итог воспеванию Святой Троицы на протяжении всех песен Великого Канона. “Отца прославим, - восклицает здесь преподобный Феодор, - Сына превознесем, Божественному Духу верно поклонимся, Троице нераздельней, Единице по существу, яко свету и светом и животу (жизни) и животом, животворящему и просвещающему концы” . Всем молящимся в храме очень хорошо знаком этот заключительный тропарь, он вместе с богородичным предшествует молению, обращенному к преподобному Андрею, а затем - замечательному ирмосу, завершающему чтение канона, “Безсеменнаго зачатия…”. Так печатлеет Преподобный свой великий труд по исправлению песен Великого Канона преподобного Андрея Критского, так он проносит свою отеческую мысль, свое попечение о душах всех “верных” чрез последование Постной Триоди до самой Страстной седмицы. Троичны Преподобного так же нужны душе человека, как его заботливые предупреждения о прохождении дней Великого Поста, как его оберегание кающегося, вступившего в подвиг покаяния, самовоззрения, исповедания.

Представляется уместным сделать небольшую остановку в разборе троичных преподобного Феодора Студита с тем, чтобы сопоставить их со святоотеческим учением о Святой Троице. Наиболее прославленным богословом Святой Троицы признается святитель Григорий, архиепископ Константинопольский, получивший главным образом за свои слова о богословии Отца, Сына и Святого Духа именование Богослова . Эти пять слов святитель Григорий строит в форме вопросов и ответов. Указав вначале, что “любомудрствовать о Боге можно не всякому” и что “памятовать о Боге необходимее, нежели дышать” , святой Отец с великим страхом подходит к определению естества Божия, и в слове третьем дает определение единоначалия. “Мы чтим единоначалие, - пишет он, - которое составляет равночестность единства, единодушие воли, тождество движения”. Здесь же святитель Григорий дает и определение Святой Троицы. “Посему Единица, - богословствует он, - остановилась на троичности. И сие у нас - Отец, и Сын, и Святый Дух. Отец - Родитель и Изводитель; Сын - Рожденное; Дух - Изведенное” . Во множестве вопросов и ответов рассуждая о Сыне Божием и Духе Святом и всем существе Святой Троицы, святой Григорий дает прекрасные примеры и образы. В пятом слове, заключая свои строки, Святитель пишет: “И я <…> желал бы, чтобы со мною всякий, кто мне друг, чтил Бога Отца, Бога Сына, Бога Духа Святаго, три Личности, единое Божество, нераздельное в славе, чести, сущности и царстве” .

Из кратких ссылок на творения святителя Григория для нас становится очевидным, каким истинным другом великого Богослова был преподобный Феодор Студит. То, что у великого Григория изложено пространно, со множеством отступлений, у преподобного Феодора дается кратко, в виде отчетливых формулировок. Это и понятно, так как троичны преподобного Феодора - произведения литургические и он как песнописец церковный ставил перед собой иные задачи, чем те, что были у великого богослова Григория. Одно очевидно: преподобный Феодор, воспитанный в святоотеческой традиции, хорошо изучивший писания Отцов золотой поры христианства, во всем остается верен исповеданию Святой Троицы. Но, живя почти пять веков спустя после великих вселенских учителей, он заботится о том, чтобы напомнить о живительном источнике Святой Троицы своим современникам. Поэтому он и полагает великий труд, великое горение своего духа, чтобы изобразить по существу неизобразимые, но животворные качества трех Ипостасей Святой Троицы в своих трудах по составлению Постной Триоди, этого великого училища покаяния.

Мы указывали выше, что, наряду с большим количеством троичных тропарей, в которых Преподобный славословит Святую Троицу, написаны им и троичны, где подчеркивается главным образом поклонение Троице-Богу. Они есть и в канонах подготовительных к посту недель, и в трипеснцах на протяжении всего Великого Поста. “Странно, яко Едино и Три Божество все, - взывает Преподобный, - по единому лицу нераздельно; Отец бо, Сын и Дух Святый есть поклоняемь , яко Един Бог” . Этот троичен с малыми изменениями повторяется в каноне субботы сырной . Очевидно преподобному Феодору была близка найденная им формула: Странно, яко Едино, и Три Божество .

В трипеснцах идею поклонения Святой Троице песнописец иногда соединяет с идеей прославления. “Троицу прославим , - пишет он во вторник 3-й седмицы Великого Поста, - Единице поклонимся , безначальному безначального Отца Сыну Единородному, Духу Сопрестольному и Отцу соприсносущному” . То же видим и в троичне 9-й песни Великого Канона. Иногда преподобный Феодор сохраняет только идею поклонения. “Троице Лицы, - пишет он в трипеснце среды 4-й седмицы, - Единице естеством, поклоняюся Тебе, Божество Святое, Отцу и Сыну со Святым же Духом” . Ту же форму сохраняет Преподобный в трипеснце среды 5-й седмицы Великого Поста: “Яко сущу Сыну с Родителем, и Духу Святому ссущу, единомудренно поклонимся ” .

Очень редко преподобный Феодор допускает в своих троичных выражения богословие , богословлю . Тем утешительнее отметить эти троичны, особенно после того, как нам удалось показать глубокую внутреннюю связь этих тропарей Преподобного с основными положениями о Троице-Боге святителя Григория Богослова. В троичне 4-й песни Великого Канона святого Андрея Критского мы встречаемся с этим выражением. “Нераз­дельное существом, неслитное лицы, богословлю Тя, тройческое едино Божество, яко единоцарственное и сопрестольное, вопию Ти песнь великую, в вышних трегубо песнословимую” . Упоминание о богословии встречается и в одном из троичных, который Преподобный повторяет несколько раз в течение поста и подготовительных недель. Здесь, воспев Святую Троицу, Преподобный заканчивает тропарь молением: “Спаси мя, богословяща Тя” . Очевидно, троичен этот был дорог Преподобному и потому особенно часто им повторялся. Но слово богословяща соединяет с молением о спасении: спаси мя, богословяща Тя .

Небольшую группу троичных представляют те тропари, в которых преподобный Феодор усвояет речь Самой Пресвятой Троице; текст троична дается тогда от первого лица. “Троица есмь проста, - пишет Преподобный в троичне 6‑й песни Великого Канона, - раздельна личне, и Единица есмь, естеством соединена, Отец глаголет, и Сын, и Божественный Дух” .

Есть у Преподобного и такие троичны, где речь дается от третьего лица, однако текст является подлинно выражением высокого богословия. Так, в трипеснце вторника 3-й седмицы Великого Поста мы читаем: “Существом Единица есть несекома, пребожественная Троица, соединяема естеством, делится лицы свойственно: несекома бо сечется, едино сущи троится; Сия Отец есть, Сын и Дух живый, соблюдающая все” . Подобные тексты троичных - скорее исключение, нежели правило, так как Преподобный, по своему глубокому смирению не разрешал себе богословствовать. Своим песнотворчеством он прежде всего служил нуждам Святой Церкви.

Заключая разбор троичных преподобного Феодора, необходимо указать на один из этих тропарей (мы упоминали его выше, когда говорили о богословии у преподобного песнотворца), который повторяется в Постной Триоди шесть раз. Именно на него указывает в своем труде И. А. Карабинов, говоря о строении троичных, которое так характерно, что по нему “часто можно сразу узнать его (преподобного Феодора) канон” . Этот тропарь действительно своеобразен, особенно тщательно отделан Преподобным; впервые он приводится в 9-й песни канона в неделю о Страшном Суде и затем повторяется: два раза на 2-й седмице и по одному разу на 3-й, 5-й и 6-й седмицах Великого Поста. Такое значение придавал ему Преподобный! Вот текст этого троична: “Единаго Единородителю, единороднаго Сына Отче, и Едине Единаго Свете, Света Сияние; и Единый Едине Единаго Бога, Святый Душе, Господа Господь, воистину Сый. О Троице Единице Святая! Спаси мя, богословяща Тя” . Воистину троичен этот необычен, воистину он может повторяться как песнь, как исповедание высокой истины Святой Троицы! Не случайно, по-видимому, Преподобный придавал ему большое значение, многократно повторяя его, не случайно завершая его, он говорил о себе как о богослове и молил Троицу-Бога о спасении.

Таков тот дар, который оставил Святой Церкви в своих троичных преподобный Феодор, тот божественный дар, который знаменует самое имя его (‘дар Божий’), тот дар, который достигает наших дней и дает им крепость, радость и стояние. Единаго единороднаго Сына, Единородителю Отче! - это Бог-Отец, и Едине Свете, Единаго Света Сияние - это Бог-Сын, и Единый Единаго Бога, Едине Святый Душе - это Бог-Дух Святый. Все это богатство слова - для поддержания жизни души человеческой!

Богородичны преподобного Феодора

В канонах и трипеснцах преподобного Феодора, написанных им для Постной Триоди, кроме троичных, останавливают внимание и богородичные тропари. Они тщательно отделаны по форме и занимают важное место в творениях Преподобного. Очень часто богородичные тропари чрезвычайно торжественны, приподняты. “Паче огнезрачных серафимов явилася еси, Чистая, честнейшая, - восклицает преподобный песнопевец, - порождши сим неприступного Иисуса, Спаса, воплощением обожившего земнородных смешение” . В богородичном канона сырной субботы Преподобный опять призывает ангельские силы, восхваляя Пресвятую Деву. “Скинию Тя богоделанную преднаписа Моисей, серафимами спокровенную, святых святая, прообразуя Твое, Дево, рождество чистое, Христу плотию написатися” . В трипеснце понедельника 4-й седмицы Великого Поста опять встречается та же мысль, укрепляющая славословие Божией Матери призыванием чина ангельского: “Поем Тя, Дево Богородице чистая, херувимскую колесницу, из Нея же Бог родися” .

Высокое богословие видим мы в вопросе, который ставит преподобный Феодор в богородичне первой песни канона на неделю мясопустную: “Кто роди Сына, несеянна Отчим законом?” - и отвечает: “Сего убо раждает Отец без матере. Преславное чудо! Ты бо родила еси, Чистая, Бога вкупе и Человека” . То же высокое богословие видим мы и в богородичне канона сырной субботы: “Словом Слово паче слова рождшая, Пречистая, Того молящи не престай, молимся, от бед присно избавитися стаду Твоему” . Здесь есть молитва к Божией Матери о роде человеческом, но часто преподобный Феодор изъясняет в богородичном только основную богословскую мысль. “Дверь Ты еси, Юже Един пройде вшедый и изшедый, - размышляет он тогда, - и ключи не разрешивый девства, Чистая, Иисус, создавый Адама, и Сын Твой” . “Отрокораждаеши девствующи, едина Богоблагодатная, - богословствует Преподобный, - таинство великое, страшное чудо: Бога бо родила еси воплощенна, Спаса мира” . В этих и подобных богородичных Преподобный как бы оставляет молитву о людях, которых он любит попечительной любовью. Все силы его души сосредоточиваются на воспевании догмата воплощения, чуда Богочеловечества, для выражения которого он находит особо возвышенные выражения: “чудо страшное, таинство великое” и подобное. “Егоже небо вместити не можаше, - восклицает он, - Ты, во чреве заченши, родила еси. О, страннаго и неизреченнаго чудесе!” . “Отроча раждаеши, - продолжает он свою мысль, отвлекаясь от всего земного, - девствующи едина Богорадованная, тайна великая, ужасное чудо: Бога бо родила еси воплощенна, Спаса миру” .

В богородичных Великого Канона, которые наиболее известны, мы обретаем то же высокое богословие догмата воплощения. “И раждаеши, и девствуеши, и пребываеши обоюду естеством Дева, - восклицает Преподобный в 4-й песни Великого Канона, - рождейся обновляет законы естества <…> Бог идеже хощет, побеждается естества чин: творит бо, елика хощет” . И еще образней изложение того же догмата дается в 8-й песни: “Яко от оброщения (от состава) червленицы, Пречистая, умная багряница Эммануилева внутрь во чреве Твоем плоть исткася” . Но в богородичных этого канона, наряду с высоким богословием, обретаем и молитву преподобного Феодора о людях, о прощении их грехов. Она звучит уже в первой песни. “Богородице, надежде и предстательство Тебе поющих, - взывает Преподобный, - возми бремя от мене тяжкое греховное и, яко Владычица чистая, кающася приими мя” . Так же в других песнях и, в частности, в песни 6-й песнописец взывает о помощи к Божией Матери: “Утроба Твоя Бога нам роди, воображенна по нам; Его же, яко Создателя всех, моли, Богородице, да молитвами Твоими оправдимся” .

Те же молитвы к Божией Матери встречаются в полных канонах и трипеснцах Преподобного, но значительно реже по сравнению с теми тропарями, в которых он, отвлекаясь от вздохов о человеке и его грехах, воспевает тайну Богочеловечества Христова. “Богородительнице чистая, небесная двере, спасительная врата, всех христиан мольбу приими, Тебе блажащих во вся веки” . Усердно молит Пречистую песнописец: “Дево Мати, Отроковице всесветлая, едино к Богу ходатайство, не престай, Владычице, молити спастися нам” . Так же легко и радостно излагает он свою просьбу о людях: “Еже радуйся, вещаем Тебе со ангелом, яко воздвигла еси радость, Спаса мира; Его же моли, Дево всепетая” .

Иногда в богородичных тропарях преподобного Феодора встречаются очень запоминающиеся выражения, наполненные большой искренностью и теплотой. Так, в трипеснце вторника 4-й седмицы, обращаясь к Пресвятой Деве, Преподобный говорит: “Агница Твоя, Иисусе <…> взываше: что странное видение? Жизне, како умираеши?” . А в среду сырной седмицы преподобный Феодор, обращаясь к Богоматери и говоря о своих “смрадных грехах”, о невозможности воспеть Богородицу “якоже подобает”, заключает тропарь словами: “Но убо, Пресвятая, прости мое дерзновение убогаго моего пения” . Таково мудрование святых!

Заканчивая обзор трипеснцев преподобного Феодора, его троичных и богородичных, остановимся на одном из его тропарей, как бы печатлеющем творчество песнописца: “Имуще Духа Святаго, поста гостителя богатна , Того дарований насытимся и богатно насладимся, Того воспевающе, яко Бога нашего” . В этом тропаре - вся душа Преподобного: здесь и исповедание достоинства поста, проводить который в духе на всем протяжении Постной Триоди призывает преподобный авва, здесь утверждение, что Дух Святый - гоститель постящихся, податель дарований, здесь и воспевание Духа Святаго - то, что так многократно - тоже через все седмицы Великого Поста - делает Преподобный, прославляя Таинство Святой Троицы .

Необходимо указать на ряд тропарей, повторяющихся в различных отделах Постной Триоди, что может свидетельствовать об авторстве этих песнопений. В трипеснце пятка 5-й седмицы Великого Поста преподобный Феодор дает ирмос “Безсемен­наго зачатия…”, который приводится им в 9-й песни Великого Канона . В четверток недели ваий Преподобным приводится богородичен, аналогичный богородичну 3-й песни Великого Канона “От Отца безлетна Сына…” .

Наконец, интересно, что в утро сырного пятка на 9-й песни трипеснца дается ирмос “Чужде матерем девство…”, который Преподобный употребляет в канонах святого Андрея Критского на Преполовение Пятидесятницы и на Рождество Пресвятой Богородицы. Этот ирмос поется как задостойник на праздник Преполовения и его отдание, а также во все дни празднования Рождества Пресвятыя Богородицы. Многие духовные мужи нашей Церкви очень чтили этот задостойник за его образность, выразительность, за точное изображение догмата о воплощении Сына Божия: “Чужде матерем девство, - гласит этот ирмос, - и странно девам деторождение; на Тебе, Богородице, обоя устроишася. Тем Тя вся племена земная непрестанно величаем” .

Приведенные примеры не оставляют сомнения в том, что именно преподобные братья Студиты несли труд по обработке творений преподобного Андрея Критского, как Великого, так и других его канонов, сохраненных в печатных изданиях. Преосвященный Филарет указывает, кроме брата Преподобного, святителя Иосифа Студита, имена и других “студитов”, писавших церковные песни. Он упоминает преподобных Николая Студита, Климента, Киприана, Петра и Феоктиста, написавшего канон Сладчайшему Иисусу . Профессор И. А. Карабинов добавляет имена Гавриила, Даниила, Василия. Он же указывает в заключение своего исследования Постной Триоди, что первый перевод этой богослужебной книги был осуществлен уже в 918 г.; при болгарском патриархе Евфимии в XIV в. был сделан новый перевод и, наконец, в XVII в. имел место Никоновский перевод . Такое большое значение в богослужебной практике Церкви придавалось этому великому труду - Постной Триоди.

Заключение

Из глубины веков с большой отчетливостью возникает образ преподобного Феодора Студита. Это прежде всего великий авва великого монастыря в Константинополе, написавший не одну книгу в руководство монахам. В них он - любящий отец и попечитель о каждом члене своего братства, сам участник трудов общежития и одновременно устроитель общего жития и игумен монастыря. Не менее ярок его образ и в тех страданиях, в том исповедничестве, которые Преподобный претерпел ради прославления Лика Христова и святого иконопочитания; неповторимый, несокрушимый поборник Православия претерпел несметные биения и раны, такие, что его духовному сыну, преподобному Николаю Студиту, приходилось обрезать клочья его тела после неимоверных избиений в темнице Вонита .

В целом это великая личность великого отца эпохи

На месте, где сейчас находится церковь, в 1624-1626 гг. Патриархом Филаретом (Романовым) был основан Феодоровский Смоленский Богородицкий мужской монастырь. Монастырь был больничным и домовым у Патриарха. В это время были построены храм и колокольня, одна из первых колоколен в г.Москве.

В 1709 г. монастырь был упразднен, монахи переведены в Новинский монастырь, а храм стал приходским. Прихожанином храма был знаменитый полководец А.В.Суворов. При храме были похоронены его родные.

Храм был закрыт после 1917 гю Колокольня сломана в 1930 гг. Реставрация храма началась в 1984 г., предполагалось в нем открыть музей Суворова.

Богослужение возобновлено в 1992 г., восстановлена колокольня. Святыней храма является образ преподобного Феодора Студита.

Главный престол освящен в честь Смоленской иконы Божией Матери, правый придел - в честь преподобного Феодора Студита Исповедника, левый - во имя Аверкия епископа Иерапольского.

Многие москвичи и гости столицы знают храм Большого Вознесения Господня у Никитских ворот, потому что там венчался А.С.Пушкин. Но, увы, не многие замечают скромно стоящий напротив, утопающий в зелени ясеней и кленов, храм прп. Феодора Студита (Смоленской иконы Божией матери) на Большой Никитской улице, 29. Церковь и колокольня были построены в 1624-1626гг. Федором Никитичем Романовым, будущим патриархом Филаретом. Святынями храма являются икона прп.Феодора Студита и икона Божией Матери «Песчанская».

Для Москвы и для всей России ноябрьский праздник святого преподобного Феодора Студита оказался особенным днем. В XV-XVI столетиях на том месте, где стоит сейчас церковь во имя преподобного Феодора Студита, проходила главная дорога от Кремля к Великому Новгороду. «Большой Никитской» она стала позднее, когда отец патриарха Филарета, боярин Никита Захарьин -Юрьев в конце века основал здесь Никитский монастырь. Феодоровская же церковь появилась здесь значительно раньше. На день памяти преподобного Феодора Студита пришлось знаменитое бегство хана Ахмата от реки Угры и падение татаро-монгольского ига. Тогда же, в конце XV века, на этом месте построили памятную часовню в честь Феодора Студита и Смоленской иконы Божией Матери. А вскоре в память об избавлении от хана Ахмата на Угре великий князь Иван III основал здесь и женский Смоленский монастырь. Возможно, что тогда же и появилась первая Феодоровская церковь, которая сначала была соборным храмом этого монастыря. По крайней мере, летопись упоминает ее уже в описании московского пожара 1547 года. Главный престол церкви был освящен в честь Смоленской иконы Божией Матери, а придел- во имя Феодора Студита. Другая версия гласит, что эту церковь патриарх Филарет устроил из древней часовни. Возможно, что прежняя (монастырская) церковь к тому времени сгорела или была сильно порушена. Дополнительно известно то, что по Смоленской иконе и основанный Иваном III монастырь, и, позднее, ближайшие ворота Белого города (будущие Никитские) именовались Смоленскими.

В 1619 году у этих ворот встречали из польского плена Феодора Никитича Романова, будущего патриарха Филарета. Видимо, здесь его встречало духовенство, поскольку свидание отца с царственным сыном произошло раньше, у Пресненских прудов. В благодарность за избавление от плена патриарх Филарет по обету обустроил Смоленский монастырь. Он стал мужским и был переименован в Феодоровский - в честь святого патрона патриарха- Феодора Студита. Монастырь, для которого царским указом отвели обширную территорию, предназначался для патриарших слуг.

В 1624-1626 годах Филарет и построил здесь новую Феодоровскую церковь, которая стала соборным храмом монастыря. Возможно, что она действительно была перестроена из часовни, которая сохранилась до того времени и была посвящена небесному покровителю патриарха Филарета. Храм считался патриаршим домовым, как и «официальная» Ризположенская церковь в Кремле. В новой обители у Никитских ворот иждивением патриарха была устроена одна из первых в городе больниц для бедных.

В 1709 году, после фактической отмены патриаршества, монастырь упразднили, иноков перевели в Новинский монастырь. И с 1712 года Феодоровская церковь стала обыкновенной приходской. В дальнейшей истории Москвы она прославилась тем, что была приходским храмом А.В. Суворова, жившего в своем доме на Б. Никитской, 42, отчего ближайший Никитский бульвар еще недавно носил имя Суворова.

Церковь Феодора Студита закрыли в 1927 (1929) году и разместили в ней научное учреждение. Белокаменная красавица колокольня, некогда вторая в Москве по древности из колоколен шатрового типа, была варварски снесена и сегодня от нее осталась лишь подклеть в виде палатки с остроконечной крышей. И сама церковь тоже подлежала сносу, так как элитную площадь Никитских ворот предполагали застроить многоэтажными домами. Но сноса не случилось. Ветхую, изуродованную пристройками и перестройками церковь начали реставрировать в 1984 году- предполагалось открыть здесь музей Суворова, но вместо этого в ней вновь освятили храм.

Богослужения идут здесь с 1991 года. И мемориальная табличка на стенах храма гласит, что его прихожанином был Александр Васильевич Суворов.

Информация с сайта храма http://www.feodorstudit.ru/

Феодора Студита, преподобного, у Никитских ворот церковь (Большая Никитская улица, дом № 29).

Первоначально этот храм являлся монастырским собором в обители, основанной по обету патриархом Филаретом, и находившейся под покровительством царского дома. В 1619 г. из польского плена вернулся патриарх Филарет, отец царя Михаила Федоровича. 14 июня 1619 г. он вступил в Москву. Встреча с сыном произошла на Пресне, за стенами города, далее он шествовал по Никитской улице, а духовенство встречало патриарха крестным ходом у стен Белого города за Никитскими воротами. Эти обстоятельства, вероятно, и были поводом основания здесь обители. Патриарх дал обет устроить мужской монастырь в память Смоленской иконы Божией Матери, так как долгое время находился в заточении в Смоленске. Освятили новую церковь 1 февраля 1627 г.: главный престол - в честь Смоленской иконы Божией Матери, придел - во имя преподобного Феодора Студита, располагавшийся в трапезной. Новый монастырь чаще называли Феодоровским по приделу.

По формам, полученным после реставрации 1990-х гг., храм и колокольня выглядят, как выглядели церкви, построенные в середине XVII в. Архитектурные формы и детали свидетельствуют о желании сделать монастырский храм в середине XVII в. похожим на тип монастырских храмов, сложившийся в XVI веке: пятиглавый собор с отдельно стоящей колокольней. В трапезной был сделан второй придел, симметричный приделу преподобного Феодора Студита, - святого Аверкия Иерапольского, чья память совершается 22 октября (4 ноября) - в день взятия Китай-города Вторым ополчением. Работы по украшению интерьера проводили патриаршие мастера, в том числе Назарий Истомин, писавший образа и выполнивший Царские врата для главного иконостаса. Колокольня, основание которой возможно относится к 1626-1627 гг., по-видимому, также перестраивалась в своей верхней части.

В 1709 г. обитель упразднили, братию перевели в соседний Новинский монастырь, а церковь стала приходской. В ее приходе жил Василий Иванович Суворов, и в 1720 г. в этом храме был крещен его сын Александр, будущий великий полководец. Его родители были похоронены около алтаря храма, и доска с их надгробия сохранялась еще в XIX в. Феодоровская церковь пострадала во время пожара 1812 г. и была кардинально переделана. Четверик храма перекрыли большим сферическим куполом, из которого в центре выступала одна главка на тонком барабане. Алтарь перестроили в одну большую апсиду, сферический свод которой гармонировал с куполом. Своды трапезной заменили плоским потолочным перекрытием. Внутри проход из трапезной в центральную часть храма был расширен и украшен двумя ионическими колоннами. Храм получил ампирное оформление, характерное для 1820-х годов. В 1865-1873 гг. алтари приделов из трапезной выдвинуты на восток, в линию с главным престолом.

Храм закрыли в 1920-е гг. В 1929 г. была сломана шатровая колокольня, от которой сохранился только нижний ярус. Церковь пострадала от осколков бомбы в Великую Отечественную войну. В 1950-1980-е гг. церковное здание занимали различные учреждения. Общественность предлагала сделать в храме музей А.В. Суворова.

Реставрация началась в конце 1980-х гг. К 1990 г. были воздвигнуты пять глав, началось восстановление колокольни. В 1993 г. храм освятили. В нем хранится чудотворный список с Песчанской иконы Божией Матери, прославленной в городе Изюме. В иконостасе северного придела хранится икона святителя Луки, архиепископа Симферопольского и Крымского, с частицами его мощей. В храм в 2000 г. один из прихожан передал икону Спасителя, хранившуюся у него в доме и спасенную в 1930-х гг. его бабушкой при разорении церкви Феодора Студита. Этот небольшой образ - единственное, что осталось от старого убранства. Храм назван по приделу, главный престол - Смоленской иконы Божией Матери.

Михаил Вострышев "Москва православная. Все храмы и часовни".

http://rutlib.com/book/21735/p/17